Ястребы войны

французский акцент ни с каким другим было невозможно.

«…три группы… туда… направление на север…»

Даже если в каждой из этих групп всего по два человека, это означает минимум шестерых бойцов. При таких плохих шансах им требуется стратегическое преимущество – и есть только один способ добиться этого.

От ужаса все внутри у Такера заледенело. Остановившись, он прислонил Джейн к дереву. И пока она отдыхала, присел на корточки перед Кейном, заглянув в его доверчивые глаза. Уэйну потребовались все его силы, чтобы поднять руку и указать на запад, прочь от их тропы.

Вереница команд потекла с его губ. «ИГРА В ПРЯТКИ. ПОДНИМАЙ ШУМ. УКЛОНЯЙСЯ И СКРЫВАЙСЯ. СКРЫТНАЯ АТАКА БРАВО».

И хотя сами по себе команды были достаточно просты, в подобном сочетании они становились планом действий; лишь у горстки собак достаточно ума, чтобы понять, чего от них просят. Такер приказывал Кейну поиграть с противником в кошки-мышки, как овчарка уже делала возле коттеджей в Рэдстоуне. Только теперь он вдобавок просил партнера намеренно поднимать шум, заманивая людей Лиона прочь от пути Такера и Джейн, рисковать собственной жизнью ради них.

Уэйн наклонился, прижавшись лицом к морде Кейна, и поцеловал ее. И, с разрывающимся от чувства вины сердцем, шепнул: «ПОШЕЛ!»

* * *

Кейн следует за едкой ноткой горящей нефти, доносимой ночным бризом с океана и пронизывающей лес. Прочие запахи наполняют окружающий его мир в этом новом чужом месте: прелой листвы под его бегущими лапами, тления и плесени на поваленных стволах, которые он перепрыгивает, горький след под гнездом на дереве.

И все это подкрашено морской солью.

Даже его собственная шкура просолилась во время короткого плавания.

Но он сохраняет сосредоточенность.

По мере приближения к пляжу крепкие порывы ветра с моря доносят более знакомый запах: потного тела, табачного перегара в дыхании, несвежего белья, измаранного телесными выделениями. Повинуясь первому из приказов – ИГРА В ПРЯТКИ, – он огибает эту волну запахов. Отмечает положение целей, слушает хруст веток, шелест подлеска, треск ткани, рвущейся о шипы. Удовлетворившись, перемещается в направлении, указанном партнером, прочь оттуда, куда тот ведет женщину.

И только тогда обнаруживает себя, повинуясь следующей инструкции.

ПОДНИМАЙ ШУМ.

Кейн набирает полную грудь воздуха – и воет во тьму леса. Его клич эхом раскатывается среди деревьев, и позади поднимается крик. Теперь ветки ломаются, ботинки топочут по кустам, до его настороженных ушей долетает даже шум тяжелого дыхания. Враг приближается, но он уже скрылся, ускользнул глубже в лес, еще дальше от партнера.

И лает, чтобы другие не потеряли его след.

УКЛОНЯЙСЯ И СКРЫВАЙСЯ.

Запахи и звуки раскрашивают мир вокруг него яркими красками, словно он видит все собственными глазами. Он чувствует, что враг тащится следом за ним.

Снова воет на бегу, на сей раз не затем, чтобы увлечь преследователей за собой, а чтобы послать клич партнеру, дать ему знать, что жив, а заодно поделиться одной несомненной истиной.

Я молодец.

* * *

– С ним ничего не случится? – спросила Джейн, тяжело опираясь на Такера и приволакивая ноги.

Уэйн крепко держал ее за талию. Он уже тоже тяжело дышал – отчасти от усилий, но еще и от тревоги при звуках лая и повизгивания Кейна.

– Конечно, не случится, – ответил он, скорее пытаясь внушить уверенность себе, чем Джейн.

Периодически по лесу раскатывались крики охотников Лиона, идущих по следу овчарки. Такер взвалил на Кейна циклопическую задачу, вызов, требующий напряжения всех сил и ума даже от Кейна при его громадном опыте. Хотя за многие годы партнер Уэйна зарекомендовал себя искусным игроком в кошки-мышки, сегодня ночью в поле слишком много кошек, и все они твердо вознамерились их прикончить.

И все же Такер продолжал продвижение, намереваясь не растратить попусту ни одной секунды, выигранной Кейном, чтобы они с Джейн добрались в безопасное место. Он продолжал путь на северо-восток, а Кейн увлекал людей Лиона на запад. Джунгли вокруг становились все гуще, а подъем круче по мере приближения к низкому холму, образованному расколотыми скалами, вздымающимися на этом конце острова.