С ним были двое телохранителей, молодых красавцев, коротко стриженных, со вздёрнутыми усами. У парней на боку висели громоздкие конструкции, в которых я не сразу признал знаменитые революционные «маузеры». Понятия не имею, в каких краях эти добры молодцы заполучили столь раритетное оружие, но по тому, как они гордо расправляли плечи, чувствовалось, что службой телохранители гордятся.
Дослушав доклад, воевода сурово посмотрел на меня:
– Кто такой? Я тебя не помню.
– Ученик мой, – тут же ответил Степаныч.
– Ученик… Это хорошо. Нам Мастера Полей позарез нужны, – сказал воевода. – Как звать-то тебя, ученик?
– Игорь, – представился я.
– Игорь, значит. Откуда будешь? Вижу, что не из наших, царицынских…
Ответить я не успел, молодая девушка – жена или невеста одного из убитых, подбежала к воеводе и с рыданиями кинулась ему в ноги, обхватив их руками.
– Ну что ты?! – растерянно произнёс он. – Встань немедленно!
– Не могу! За суженного моего отомсти! Век на тебя молиться буду! – запричитала девушка.
На лице рыжего богатыря появились гневные пятна.
– Поднимись с колен, Меланья!
Его руки задрожали.
– Ну же! Вставай!
Заплаканная девушка распрямилась.
– Русский человек на коленях только перед иконой и своими родителями может стоять! – грозно сказал воевода. – Понимаю беду твою! И сам перед тобой вину чую, что не уберёг твоего жениха. Прости меня, Меланья! – Он склонил седую голову. – Утрата невосполнимая у тебя. Никто не вернёт твоего Ивана. Но его смерть не останется безнаказанной.
Он взмахнул рукой, и как по мановению волшебной палочки стих плач. Десятки глаз с надеждой обратились на рыжебородого здоровяка, а он всё стоял и тянул паузу, как подобает артисту. Невольно вспомнился афоризм: «чем больше артист, тем больше пауза». Но воевода знал, что делает.
Улучив нужный момент, пророкотал голосом, в котором сквозили неподдельная боль и в то же время яростная решительность человека, намеренного совершить возмездие.
– Други мои! Сегодня у нас чёрный день. Враг погубил двух наших лучших людей, нанеся коварный удар в спину. Мы скорбим и пылаем отмщением. Нео ответят за то, что они совершили! Да будет так! – Договорив, он обнажил меч и поднял, направив остриём в серое небо, угрожая кому-то невидимому.
Толпа неистово зарычала.
– Будьте прокляты, нео! – завопил один из стрельцов, размахивая бердышем.
– Изничтожим крапивное семя! – вторил ему другой.
Отовсюду послышалось обещание самых страшных кар, на какие только способны опустошённые горем люди.
– Веди нас, воевода! Прямо сейчас! Все пойдём, до одного! – раздались крики из толпы. – Царицынские мы али нет?!
Но воевода был из мудрецов, которые знают, как нужно готовить блюдо мести.
– Спасибо вам, братья! – ответил он. – Всему миру честному мой поклон за доверие! Но не надо бежать сломя голову. Надо сесть и продумать нашу месть. Возмездие должно быть страшным и неотвратимым.
Жёсткие морщины собрались у его рта:
– Объявляю совет. Десятники, за мной!
Воевода развернулся и пошёл. Вслед за ним побежали стрелецкие начальники.
Народ постепенно разошёлся. Тела отвезли отпевать в импровизированную церквушку. Похороны были запланированы на завтра.
– Всё, – сказал Степаныч, – пошли в кабак. Денёк выдался тяжёлый. Надо бы напряжение снять.
Подумав, я согласился. Пить не стану, но хоть посижу и послушаю. Глядишь, выясню что-то новое полезное для себя. К тому же и впрямь на сегодня нам выпало столько испытаний, что не грех было бы хоть немного расслабиться. Да и волчий аппетит давал о себе знать.
Глава 13
В кабаке было тепло и сухо. К потолку крепилась «люстра» в виде деревянного обода с десятком сальных свечей. Пахло
