плечо.
Она пыталась его утомить. Наносить небольшие раны, чтобы замедлить.
Но сама она уже тяжело дышала – такого бы не случилось два года назад. Она устала, и Эдуана ей не одолеть. Даже такими быстрыми, безжалостными атаками. Даже если бы он поддавался.
– Вы видели то, – сказал Эдуан, уворачиваясь от бесконечных пинков и ударов ножа Иврены, – что хотели видеть. Источник никогда не позволил бы им доплыть до центра.
– Он позволил. – Иврена остановилась, держа ножи наготове, и торжествующе посмотрела на Эдуана, – Эти девушки коснулись сердца Источника, и он проснулся. Потом его воды исцелили Ноэль.
Ноэль. Девушка-номаци, кровь которой не имеет запаха.
Она не могла стать одной из Кар-Авенов – Эдуан отказывался в это верить. Она была слишком простой. Слишком темной.
Что касается Ведьмы истины, если она была второй половиной Кар-Авена, Эдуан не мог привести ее к отцу – одна мысль об этом разожгла в нем ярость. Он не мог потерять сокровища, к которым уже был так близко, только потому, что монахиня Иврена была одержима возвращением Кар-Авенов.
Так что Эдуан резко метнул нож.
Иврена легко остановила его в воздухе и использовала инерцию вращения, чтобы метнуть свой.
Эдуан отскочил влево, поймал нож и запустил его обратно.
Но Иврена уже взбиралась на скальный навес, используя рельеф в свою пользу. Она легко вспрыгнула на камни, обнажая стилет – свое последнее оружие, – и атаковала Эдуана.
Он нырнул вперед, перекатившись под скалами. Вскочил на ноги, взмахнул мечом…
И тот скрестился со стилетом Иврены, остановившим движение стали. Ее рука дрожала. Ее маленький нож был ерундой по сравнению с мечом. Ее сила была несравнима с силой Эдуана.
– Помни… кто ты, – выдавила Иврена. Меч Эдуана был к ней все ближе. Локоть может поддаться в любой момент. Меч вонзится ей в шею. – Кар-Авены пришли, чтобы спасти нас, Эдуан. Помни свой долг перед ними.
Ее стилет выскользнул.
Меч Эдуана опустился. Оцарапал шею монахини…
Но остановился. Эдуан остановил меч в последнюю долю секунды. Сталь окрасилась кровью. Иврена задыхалась, глаза ее были расширены.
– Мы закончили, – сказал Эдуан, отдернув меч. Кровь брызнула на лицо Иврены и на одежду Эдуана.
Иврена уронила голову. Внезапно Эдуан увидел перед собой усталую старую женщину.
Это было слишком. Больше, чем он мог вынести. Не сказав ни слова, он вложил меч в ножны и бросился в путь.
Но как только он повернул в лес – а гром прогремел гораздо ближе, чем должен был, – сталь вонзилась в его спину. Оцарапала ребро. Проткнула правое легкое.
Он узнал эту сталь. Каравенский метательный нож – тот, что он бросил в Иврену несколько мгновений назад.
Было больно – не говоря уже о крови, клокотавшей в горле и текущей из носа.
В изнеможении – и, несомненно, в бреду, – но его старая наставница совершенно не изменилась.
Глава 38
Это, возможно, был самый глупый план Ноэль за всю ее жизнь, и, сохрани их Мать-Луна, для Мерика и его контракта было бы лучше, если б она задумалась, стоит ли оно того.
Восемьдесят шагов, подумала Ноэль, когда увидела семнадцать аспидов, приближающихся к ней на полной скорости по набережной Лейны. Больше дюжины уже топали по первому причалу, к которому пристал их корабль.
«Эраза», конечно же, пыталась не пустить Ноэль и Сафи в город. Теперь марстокийские аспиды – те, кого Ноэль никак не ожидала увидеть не на книжных страницах (и точно никогда не ожидала, что будет сражаться с ними), – кинулись к ней с ужасающей грацией.
Ноэль не двигалась. Даже не дернулась. Она стояла на самом краю города. По левую руку – первые руины, а ветер вокруг набирал силу.
Когда аспиды будут в двадцати шагах от нее, она двинется дальше. Она решила, что этого расстояния будет достаточно, чтобы оставаться впереди – или, по крайней мере, оставаться впереди достаточно долго для того, чтобы Сафи пробралась в город.
Ноэль по дороге получила хорошее представление о местности, но все-таки большая часть ее плана была основана на догадках. То, что она вроде бы узнала о мощеных улицах и закоулках Лейны, могло быть лишь ее фантазиями, и если эти зазоры между
