Мирка утвердительно стрекотнула.
– Она согласна! – засмеялась Бетти.
– Благодарю, черра! – поклонился я.
– Можете звать меня по имени, Айвен.
– Увы, черра! Я его не выговорю.
– Не только вы! – хмыкнул Оливер. – Моя супруга Айлин происходила из горцев. У них принято давать девочкам говорящие имена. Крохой Бетти часто плакала, не разбирая времени суток. Мать назвала ее «Горлинкой, поющей в ночи». На языке горцев: Элтисисьютибет.
– Красивое имя! – согласился я. – У нас есть похожее – Элизабет. Его носили королевы. Именем одной даже назвали эпоху.
– Расскажите о ней! – воскликнула Бетти.
Историю нам преподавали хорошо, к тому же я сам ею интересовался. Британцы, обожавшие своих королев, написали о них горы книг, сняли ряд фильмов, так что рассказать было что. Судьба девочки, чью мать казнил отец, растила тетя, а на престол возвела сводная сестра, сама по себе представляла увлекательный роман. Я поведал о Роберте Дадли, Уолтере Рэйли, юном Эссексе[5], а также – о королях, которые домогались руки королевы-девственницы, но получили гордый отказ: «Мой супруг – Англия, дети – мои подданные». Словом, вешал лапшу, как это делают романисты и кинематографисты. Бетти слушала, подавшись вперед, а вот Оливер морщился. Я догадался, что это из-за моего титула, и укорил себя за болтливость. Вроде неглупый человек съёрд, но на происхождении помешан. Не стоило распускать язык!
Рассказ затянулся, и я опомнился, когда за окном сгустилась ночь.
– Оставайтесь у нас! – предложил Оливер, заметив мое смятение. – Свободная комната найдется.
– Я возьму к себе Миранду! – поспешила Бетти. – Ты согласна? – спросила она горностайку.
Та умильно чирикнула: о чем речь? Ты только о печенке с утра распорядись…
– Можете звать меня Элизабет, Айвен! – объявила рыженькая и удалилась с Миркой.
Меня отвели в спальню, где стояла огромная кровать. Я запер дверь, разделся и, отстегнув протезы, лег. Мягкая перина обволокла тело, и я не заметил, как провалился в сон. Встав с рассветом, я оделся и поймал в коридоре пробегавшую мимо служанку. Она принесла умыться и отвела меня в столовую. Видимо, распоряжения на мой счет были даны: стол накрыли мгновенно. В этот раз еда была простой: горячие пирожки и вино. От вина я отказался и попросил молока. Служанка удивилась, но принесла. Пирожки с мясом оказались необыкновенно вкусными. Я доедал шестой, когда в столовую заглянула Элизабет. Мирка сидела у нее на плече.
– Доброе утро, Айвен! – поприветствовала меня рыженькая. – Вы рано встаете.
– Привык! – пожал я плечами.
– Принесите Миранде печень! – велела Элизабет.
Мирка издала вопль, спрыгнула на стол и сплясала на нем джигу. Принесли печень. Пока Мирка ела, Бетти не сводила с нее глаз. Закончив, горностайка потребовала обычного «Боюсь! Боюсь!», после чего устроилась на плече благодетельницы. Бетти зевнула и смущенно прикрыла рот.
– Простите! Не выспалась.
– Это моя вина! – поспешил я. – Забыл предупредить. Миранда привыкла спать у меня на груди.
– Она тяжелая! – согласилась Бетти. – Но все равно очень милая.
Мирка стрекотнула.
– Удивительно, но она понимает нас! – продолжила Бетти.
– Она же благородная! – хмыкнул я. – Ей положено.
Элизабет насупилась.
– Не сердитесь на отца, Айвен! Попробуйте его понять. Он младший сын в семье съёрда. Титул и земли унаследовал старший брат, поэтому отцу пришлось служить. Он помогал королю составлять указы. Дело важное, но неприбыльное: земли и титулы жалуют военным или тем, кто ближе к трону. Сын съёрда оказался в роли писца. Если б не случай… Отец оказал важную услугу Его Величеству, и король пожаловал ему Иорвик. Это большая редкость среди младших сыновей съёрдов. И вдруг отец узнает: титулы дают простолюдинам! Не следовало этого говорить.
– Не знал, черра! – развел я руками.
– Элизабет, – поправила она. – Не переживайте, Айвен! Отец отходчив. Он только выглядит строгим. У него доброе сердце. Вы
