заодно отдохнет.
– Полагаю, мне стоит извиниться.
Кантрель пришел из Вэлеи и был быстрее вальса. Нам приходилось сходиться и расходиться, но рук мы не размыкали, а когда переходили к плавным элементам, Фрай вел не менее уверенно, чем дед. В его движениях прослеживалась странная текучесть, грация – словно он всю жизнь только и занимался танцами. Подозреваю, что он во всем хорош, если не сказать идеален. Издержки профессии?
– Во время танца неприлично падать ниц и лобызать ноги. Подождем, пока он закончится?
– Я предпочту обойтись словами.
Я приподняла брови, и ответом мне был насмешливый взгляд. А все-таки Фрай хорош: необычное сочетание его внешности и цвета глаз – зеленого, как бутылочное стекло на свету, – впечатляло. Даже хищный осадок куда-то затерялся или для меня теперь просто другая маска?
– Я ошибался на ваш счет, что случается крайне редко.
– Значит ли это, что застенки мне больше не грозят?
– Больше того, вы можете на меня рассчитывать.
Его по дороге хлопушкой оглушило, что ли?
– Что ж, вы прощены, и я буду на вас рассчитывать. Как вам праздник?
– Пестро.
– Пестро?
– И шумно, – расходимся на длину рук и сходимся вновь.
– Вам не нравится?
– Только между нами?
Я кивнула.
– Это кошмар любого полицейского, леди Луиза.
– Это еще почему? – поворот и мягко уходим вправо.
– Толпа, шум, эйфория. За углом можно любого зарезать, и никто не заметит. А званый обед на столько персон? Трави кого хочешь.
Он вздохнул и улыбнулся – настолько искренне, насколько умел.
– На самом деле я просто не люблю праздники.
– Я уже поняла.
– Но здесь я в меньшинстве.
– Я знаю одну особу, которая тоже не очень любит балы.
Плавный поворот – и рука Фрая снова на моей талии.
– Неужели?
– Именно. И она сейчас…
Я оглянулась и поняла, что мы оказались на другом конце залы.
– Почему бы вам не пригласить на танец леди Терезу?
Он выразительно изогнул бровь. Не знаю, поможет ли Терезе хоть что-нибудь: чувства начальника тайной полиции застыли где-то между отметками «морозная свежесть» и «ледяной ад».
Шелест платьев и музыка стихли, Фрай поцеловал мне руку и ушел – уж не знаю, на поиск злоумышленников или по моей подсказке. Я танцевала еще, с разными джентльменами, а потом объявили очередной вальс и ко мне направился было молодой виконт. Но неожиданно остановился и резко изменился в лице.
– Леди Луиза.
Сердце чудом не пробило грудную клетку. Наверное, даже спустя двадцать лет я буду так же замирать от его голоса. Если, конечно, мы все еще будем вместе спустя двадцать лет.
Так, Луиза, сейчас не время об этом думать. Улыбайся, тебе же не шестнадцать!
Я обернулась. Взгляд Винсента полыхнул так, что слова были не нужны. Никакие слова, никакие комплименты. От чувственной улыбки перехватило дыхание, а колдовские темные глаза притягивали, завораживали, заставили вложить руку в его сильную ладонь. Он прекрасен. Невероятен. Притягателен настолько, что я даже дышу через раз. Белоснежный шейный платок оттеняет смуглую кожу, элегантный черный костюм, казалось бы, ничем не отличается от парадной одежды остальных мужчин, но… Какие другие
