не вспомнил, как в нем оказался: живой – уже хорошо.
– Да уж, действительно, – обронил советник. – Возвращаясь к сундукам, на которых спал этот бедолага, – кто-нибудь из вас помнит, на котором по счету он устроился?
Йен с сожалением покачал головой. Ларс думал дольше, но продуктивней:
– На первом. У самых дверей. Я же говорю, у него привычка такая.
– Значит, на первом… – протянул Ивар. – Вы уверены?
– Само собой! – вздернул подбородок Ларс. – На глаза не жалуюсь!
Лорд Мак-Лайон задумчиво выбил дробь по коленке. Потом пару раз качнул головой и сказал:
– В двух словах, Йен, – что вы делали по возвращении в большой дом?
– Легли спать, – дисциплинированный сын Ингольфа, как попросили, уложился ровно в два слова.
– Сразу легли?
– Почти. Отец, конунг и ярл Гуннар хотели еще посидеть, так что прочих разогнали по лежанкам. Первыми ушли женщины, потом вроде Рагнар… Батюшка велел нам всем тоже ложиться.
– Что вы и сделали?
– Да.
– Ночью не просыпались? Может быть, слышали что-нибудь – не обязательно необычное, что угодно?
– Нет, – он виновато посмотрел на советника. – Мы немало выпили и от души поплясали. Я спал как убитый.
Его брат энергично кивнул:
– Я тоже! Как мордой в подушку упал, так и отрубился! Уже утром отец растолкал, когда с совета вернулся. Рассказал все… – Под здоровым румянцем на лице парня проступила бледность, но он совладал с эмоциями и улыбнулся Ивару. – Так что никудышные мы свидетели, сударь! Всю ночь сопели в четыре дырочки, обидно даже.
«А уж мне-то как обидно», – подумал лорд. И, придав лицу выражение легкого непонимания, сказал:
– Странно. Ваша мачеха уверяла меня, что вы с братом болтали ночь напролет. Она, мол, слышала ваши голоса через занавеску.
Ларс недоверчиво прищурился:
– Альви так сказала?
– Практически слово в слово.
– Но это неправда, – растерянно отозвался молодой человек. И, словно ища поддержки, обернулся на брата. – Скажи, Йен?
– Конечно, – без промедления отозвался тот. – Мы крепко спали, сударь, и я понятия не имею, что взбрело в голову Альви… По-моему, она заснула, едва легла! Может, ей все это приснилось?
Ивар не стал их разубеждать. Вместо этого он задал совершенно неожиданный вопрос:
– Ваш дом в Тронхейме – что-то вроде большого дома конунга?
– Размером – да, – кивнул Йен. – Но он не общий, как здесь. Отец такого единения не любит. Дом поделен на два крыла, комнаты везде отдельные.
– Угу… И ярл Ингольф с супругой занимают отдельные спальни?
– Послушайте! – взвился Ларс. – Какое вам дело…
– Извольте отвечать, – холодно перебил его лорд.
Норманн покраснел:
– Ну, отдельные, да! И что?!
На лице шотландца появилась удовлетворенная улыбка.
– Ничего. Благодарю за оказанную любезность… И, кстати говоря, ваш брат свой рассказ закончил. Не хотите ли что-нибудь добавить от себя?
– Не хочу, – сердито буркнул тот. – Идите вы в Хель со своими вопросами!
– Ларс, – нахмурился добропорядочный братец.
Парень надулся и покраснел еще больше.
– Знаю, знаю, отец велел, и все такое… – Он бросил на лорда неприязненный взгляд. – Но мне особо сказать нечего. Мы ведь с тобой весь вечер бок о бок болтались. Твой рассказ – все равно что мой. Чего мусолить одно и то же?..
Ивар с легкой усмешкой покачал головой:
– Так уж и одно и то же?
