в общей комнате под пьяные песни норманнов. Но вот что касалось «перегиба» и «привычек»… Королевский советник, уткнувшись отсутствующим взглядом в снег, ускорил шаг. Успокоить товарища было просто, а вот убедить самого себя, что десяток русов оказался здесь по чистой случайности и безо всякой задней мысли, – нет. Кому там Творимир служил во время оно? Киевскому князю? Стало быть, и Вячко этот должен быть из киевской дружины. Причем не просто «из»! Вряд ли воевода, пускай и бывший, с обычным бойцом эдак-то брататься будет. Значит, Вячко рангом повыше. Так что же он тогда у младшего сына конунга в дружине забыл, спрашивается?
Да, конечно, сейчас на политической арене первую скрипку играет не Киев, а Новгород… Но тем не менее?
Ивар качнул головой. Ладно. Творимира на этот счет трясти – дохлый номер, а вот Эйнар-то явно побольше знает! Остались мелочи: найти его да разговорить. «Уж с этим я как-нибудь справлюсь, – подумал королевский советник, подавив судорожный зевок. – Не сегодня, так завтра… Да куда подевалась эта жертва родительского гнета? До утра мы тут бродить будем, что ли?..»
Потерянный жених обнаружился добрый час спустя на южной окраине Бергена. Издали заметив темнеющую над зубцами частокола широкоплечую фигуру, бывший воевода втянул носом воздух, остановился и уверенно сказал:
– Эх!
– Точно он? – переспросил Ивар. – Может, кто из дозорных?
– Эх.
– Хорошо… Ты тогда, наверное, внизу подожди, Эйнар и так не в духе. Или в тепло вернешься? Я здесь могу надолго зависнуть.
Творимир покачал головой. Потом окинул взглядом безлюдную улочку и кивнул командиру – ступай, мол. Тот пожал плечами:
– Ну, смотри сам. Отойди к стене куда-нибудь, не светись. Еще нам не хватало перед часовыми отчитываться за ночные шатания.
Бывший воевода согласно ухнул. Лорд Мак-Лайон снова взглянул на Эйнара. Стоит, как к доскам примерз. На звезды загляделся?
– Вот сейчас и выясним, – пробормотал он себе под нос, высматривая, где бы подняться.
Лестница нашлась локтях в двадцати левее – шаткая и скользкая до невозможности, к тому же изрядно припорошенная снегом. Вероятно, дозорные не сменялись уже давно… С грехом пополам вскарабкавшись наверх, королевский советник обернулся – Творимир успешно растворился в тени спящих домов. Ну что ж! Пропажу отыскали, тыл прикрыли, маскировку соблюли, осталось только по шее не схлопотать за неуместное любопытство. Он решительно выдохнул, сделал пару шагов в сторону застывшего скалой норманна и услышал:
– Как всегда на месте не сидится, а, лорд?..
В голосе Эйнара сквозил неприкрытый сарказм. Ивар, поперхнувшись заранее приготовленной фразой, улыбнулся:
– Глаза у тебя на затылке, что ли?
– Глаза не глаза, а на слух пока не жалуюсь. Непривычный ты к снегу нашему: такой хруст поднял, будто стадо козлов капусту жрет. Где Творимира-то потерял?
– Внизу оставил. – Ивар подошел к сэконунгу и, не глядя на него, пожал плечами. – На всякий случай. С чужаками нигде особо не церемонятся.
– Есть такое дело.
Помолчали.
– Отец прислал, да? – хмуро спросил Эйнар.
– Нет.
– Сам, значит. Ясно. Уму-разуму учить будешь или так, посочувствовать пришел?
– Не мне тебя учить. А что до сочувствия… Не знаю. В чужую шкуру не залезешь.
– Ты-то? – хохотнул сэконунг, глядя на гостя сверху вниз. – Людей не смеши. Я, может, только месяц у тебя и прослужил, но гончих – даже тех, что с хвостами, – до сих пор сторонкой обхожу!
Ивар улыбнулся. Эйнар, обхватив правой рукой острый зубец частокола, посмотрел на белеющие вдалеке горные вершины:
– Как в прошлой жизни было… Вот что я тогда в Шотландии не остался?
Лорд Мак-Лайон пожал плечами. И тихо спросил:
– А оно тебе надо?
Норманн ответил не сразу. Обвел долгим взглядом спящий город, подумал, взъерошил пятерней волосы на затылке и, вздохнув,
