– Подожди, – сказал Пол-актер. – Если они не сказали ни слова до самой смерти, как люди узнали, что эти ребята видели Зеленую Руку? Они же что угодно могли увидеть.
Мальчиком, слушая истории, я над этим не задумывался, и теперь вопрос Пола поставил меня в тупик.
– Может, они что-то такое писали, – вяло предположил я.
Поспорив некоторое время, мы согласились, что Зеленая Рука – какой-то маловразумительный призрак. Потом Пол поведал реальную историю о своем друге, который подобрал голосовавшую девушку, подвез туда, где, как она сказала, был ее дом, а утром, вернувшись, выяснил, что это кладбище. Я вспомнил, что точно такая штука стряслась и с моим другом. Мартин заявил, что у его знакомого был такой же случай, только похлеще: девушка, которую он подвозил, замерзла, и он одолжил ей куртку, а утром нашел куртку на кладбище – она была аккуратно сложена на девушкиной могиле.
Мартин принес новую порцию выпивки, и мы принялись рассуждать, зачем девушкам-привидениям мотаться ночами по стране и голосовать на дорогах, и Мартин предположил, что, наверное, живые автостопщики теперь скорее исключение, чем правило.
Потом кто-то из нас сказал:
– Если хотите, вот вам подлинная история. Никогда, ни одной живой душе я ее не рассказывал. Это было на самом деле и со мной, а не с каким-то там другом, но я не уверен, что это история о призраках. Может, и нет.
Это было двадцать с лишним лет назад. Я столько всего позабыл, но наверное, никогда не забуду эту ночь – и чем она кончилась.
Вот рассказ, прозвучавший тогда в клубе «Диоген».
Это случилось в конце шестидесятых, мне было лет девять, я ходил в маленькую частную школу недалеко от дома. Учился я там меньше года – хватило, чтобы невзлюбить владелицу школы, которая купила ее, чтобы закрыть и продать землю под застройку, – вскоре после моего перевода оттуда она так и поступила.
После закрытия школьное здание очень долго – больше года – стояло заброшенным, пока его наконец не снесли и не построили офисный центр. В любом мальчишке есть что-то от домушника, и как-то раз, когда опустевшая школа еще стояла, я туда вернулся. Пролез в незапертое окно, походил по безлюдным классам, где еще пахло мелом. Я унес из школы только одну вещь – свой рисунок: домик с красным дверным молотком в виде какого-то демона или чертенка. На листе стояла моя подпись. Я снял рисунок со стены и забрал домой.
Еще учась в той школе, я каждый день ходил домой через городок, потом по тенистой просеке, сквозь лес на песчаниковых холмах, мимо заброшенной сторожки. Потом являлся свет, дорога миновала поля и выводила прямо к моему дому.
Тогда вокруг множество старых домов и усадеб, викторианские реликты доживали свои дни в ожидании бульдозеров, что сровняют их и их дряхлые дворы с землей, дабы на этом месте возвели безлико одинаковые и такие желанные современные жилища – и все выстроены по линеечке вдоль дорог, ведущих в никуда.
Мне помнится, что по дороге домой я встречал только мальчишек. Мы не были знакомы, но, как партизаны на оккупированной территории, обменивались информацией. Боялись мы взрослых, а не друг друга. А чтобы бегать по двое-трое или сбиваться в стаи, вовсе не нужно знакомиться.
В тот день по дороге из школы на самом темном повороте я встретил троих. Мальчишки что-то искали в кустах, в канаве и на сорнячном дворе сторожки. Все трое были старше меня.
– Вы чего потеряли?
Самый длинный, настоящая жердь, востролицый и темноволосый, протянул мне разорванные надвое страницы – видимо, из старого, очень старого порнографического журнала.
– Смотри!
Девушки были черно-белыми, с прическами, как у моих двоюродных бабушек на старых фотографиях. Страницы разметало по дороге и одичавшему саду возле сторожки.
Я включился в бумажную охоту. Совместными усилиями мы собрали почти полный экземпляр «Услады джентльмена». Затем перелезли через ограду в опустелый яблоневый сад и принялись разглядывать трофеи. Голые женщины из далекого прошлого. Аромат яблок, свежих и подгнивших, бродящих для сидра, до сих пор напоминает мне о запретном.
Младших мальчиков, которые все равно были старше меня, звали Саймон и Дуглас, а длинного, которому могло быть лет пятнадцать, звали Джейми. Я решил, что, может, они братья. Спрашивать не стал.
Пересмотрев страницы, они сказали:
– Мы спрячем журнал в нашем тайном месте. Хочешь с нами? Только ты должен молчать, где оно. Умеешь хранить
