– Спутники могли и не заметить озеро, если оно не очень большое.
Лобанов оказался прав. Озером встретившийся незамёрзший водоём назвать было трудно, скорее это была водяная линза диаметром в сто и толщиной в двадцать метров. Форма линзы озадачила не только водителя и пассажиров батиплава, но и компьютер.
«Идеальный эллипсоид!» – доложил компьютер строчкой текста, нарисовав синтезированное изображение линзы.
– Я знал, что мы наткнёмся на что?либо подобное, – произнёс Пальковский сдавленным от волнения голосом. – У вас не возникает впечатления, что эллипсоид вырезан искусственно? Чаша внизу, в твёрдых породах, чаша вверху, в потолке, во льду… неужели случайное творение природы?
– Сделаем круг, осмотримся, – предложил Дрёмов.
Инга посмотрела на Вербова.
– Не трусь, командир, – весело сказал Лобанов.
Майор подумал, что в их задание не входит исследование попадавшихся на пути чудес природы, но уступил даже не наглой усмешке приятеля, а вопросительному взгляду девушки.
– Капитан, пройдёмся над центром котловины и пойдём дальше.
– Слушаюсь, командир, – браво козырнул Лобанов.
«Краб» двинулся к нижней точке дна линзы, шаря вокруг себя прожекторами.
– Температура растёт, – предупредил моторист.
– Фиксирую слабое движение воды снизу вверх, – добавил бортинженер.
– Может, это «чёрный курильщик»? – вежливо предположил Дрёмов, имея в виду геотермальный источник. В прибрежных зонах Антарктиды их было найдено немало, но подо льдами «чёрные курильщики» ещё не встречались.
– Посмотрим.
«Краб» завис над довольно гладким дном впадины.
– Погаси свет! – быстро приказал Вербов.
Прожектора погасли.
Несколько секунд все привыкали к темноте за бортом батиплава. Потом Инга привстала:
– Свет!
Действительно, впереди, в нижней точке впадины, стало видно слабое свечение, колеблемое дыханием поднимавшейся вверх струи нагретой воды.
– Там дыра! – сказал Пальковский, проявивший вдруг юношеский азарт. – Может быть, шахта?
– Подходим. – Лобанов тронул с места аппарат.
– Радиации нет? – напомнил Вербов.
– Вроде нет, в пределах фона. Температура струи – плюс шесть градусов. Вот почему ледяной купол над озером такой ровный: его геометрию поддерживает тёплый гейзер.
«Краб» опустился ниже, остановился над источником свечения. Нижний прожектор высветил воронку в желтовато?коричневых заносах метангидратов и донных отложений, над которой клубилось облачко серебристого свечения.
– Неужели шахта?!
– Пока это лишь дырка в дне озера, – хмыкнул Лобанов, оглянулся на Вербова. – Посмотрим?
– Нам нельзя задерживаться.
– Но ведь мы можем найти что?либо полезное! – не сдержал досады Пальковский.
– Денис Геннадиевич, – тихо проговорила Вершинина. – Полчаса?час не делают погоды.
Обращение Инги по имени?отчеству остановило язык Вербова.
– Хорошо, задержимся, но не больше часа.
Лобанов шевельнул рулями «Краба», направляя аппарат в светящуюся воронку. После нескольких галсов стало видно, что в дне воронки имеется дыра, из которой и сочилось тусклое свечение, сформировавшее над воронкой конусовидное ажурно?серебристое облачко.
– Дыра…
– Шахта! – убеждённо возразил Пальковский. – Форму дыры видите? Квадрат!
– Похоже, – согласился Лобанов. – Размеры большие, не меньше десяти метров, пролезем.
– Я не собираюсь… – начал Вербов.
