— Кольер?
— Да, сэр. Сэр, я...
— Кого из наших нет?
— Не знаю, сэр.
— Будьте рядом, не отходите далеко.
В тумане кто-то двигался. Черные и серые тела размахивали конечностями и качали расплывчатыми головами. Игра теней. Лаури снова вспомнил кино. «Мы вносим лепту», потрясающие сцены в литейных Харроу-Кросса, когда экран покрывала пелена движущихся монохромных теней — пять тысяч крошечных, черных от копоти человечков мельтешили в клубах дыма, точно поршни...
Из тумана выбежало пятеро. Рядовые, которых Лаури не знал, — позорно грязные и небритые, хотя в данной ситуации даже их появление радовало глаз.
— Солдаты, за мной! Далеко не отходить! — скомандовал Лаури.
Он вспомнил «Победу при Логтауне» — смотрел картину лет двадцать назад, но до сих пор отчетливо помнил батальные сцены, зернистые, мерцающие тени, в которых скрывалась тысяча наемников Стволов, чьи роли играли такие же порядочные линейные, как и Лаури, только преображенные тенями в кошмарных, гнусных и злобных дикарей.
Он шагал вперед. Из тумана ему навстречу вышло еще двое — один махал рукой, разгоняя туман, другой плелся на шаг позади.
Первым оказался младший офицер Тернстрем. Опустив руку, он взглянул на Лаури с явным облегчением.
— Сэр... Вот вы где, сэр! В этом тумане некоторые солдаты...
Стоявший позади Тернстрема шагнул вперед — и словно повлек туман за собой: под черным капюшоном вместо лица честного линейного лишь мельтешила какая-то серая пыль.
Остолбенев от ужаса, Лаури наблюдал за тем, как эта жуткая фигура протянула руку, выхватила у Тернстрема из-за пояса нож — и в момент, когда тот говорил «Некоторые солдаты пропали...», всадила лезвие в спину младшего офицера. Тернстрем содрогнулся, резко подался вперед, и изо рта его хлынула добрая четверть ужасающе яркой красной крови.
Лаури выстрелил твари в голову. Та упала на землю и растворилась в пыли. Тело Тернстрема рухнуло рядом.
— Кольер! Солдаты! — Лаури развернулся и вгляделся в побледневшие лица. — Вы солдаты? Ладно. Ладно. Сгодитесь. Встать плечом к плечу! За мной.
Теперь он понял, где находится. На поле боя. Это нападение врага. Кто это был — холмовик, сама земля или ужасная ловушка, расставленной для них агентом, — теперь не имело значения. Поле боя всегда одинаково, различаются лишь расстановка сил, расположение укреплений, направление атаки. Детали разнятся, но проблема одна и та же.
Две фигуры на пути Лаури боролись, сцепившись руками. Мгновенно смекнув, что к чему, Кольер прострелил фигуре, похожей на призрака, ногу, и бесформенное, незавершенное существо рассыпалось в прах. Его соперник — рядовой третьего ранга Пламб — тяжело дышал, благодарный своему спасителю.
Еще через пару секунд Кольер споткнулся о труп очередного линейного и свалился на четвереньки. Из тумана выскочила фигура, оказавшаяся в последний момент безликой, и огрела Кольера по затылку чьим-то пистолетом, точно дубиной. Пламб всадил в нее штык. Кольер поднялся на ноги — запорошенный красновато-серой пылью, но невредимый.
Лаури выкрикивал приказы, жестикулировал как безумный. Но дисциплина восстанавливалась сама собой. Солдаты Линии вставали на свои места автоматически, без приказа. Долгие недели изнурительного похода, отчаяния и замешательства сдуло ветром, как пыль, обнажив скрывавшуюся под ними сталь. Когда взвод Лаури вышел из тумана, обнаружилось, что младший офицер Слейт уже построил сотню солдат в шеренгу, по пятьдесят человек на фланг. Тени и песчаные вихри так и вились вокруг нее, но рассыпались, не причиняя вреда. Медленным, уверенным шагом шеренга Слейта прошла мимо солдат, и взвод Лаури беззвучно влился в нее.
Лаури ненадолго отстал. Он смотрел, как шеренга уходит в туман — туда, где сверкали вспышки сигнальных ракет, намечая дальнейший путь. Грохотали ружья. Больше никто не кричал.
Туман вблизи Лаури колыхнулся. Резкий крошечный вихрь поднял с земли пыль, песок, щебень — и, точно заправский гончар, вылепил из них человекоподобную фигуру. Уничтожив ее одним выстрелом, Лаури поспешил за шеренгой Слейта.
Позже он написал неуклюжим почерком рапорт, который счел нужным составить, даже зная, что его никто никогда не прочтет.
«Столкновение длилось около двух часов. Противник застал нас врасплох, и в первые минуты от замешательства мы потеряли
