Карат даже не злился ни на того, ни на другого. Он и похуже уродов встречал, а что до местных кадров, так это проблема Полиса. Не должны в нормальных стабах такие деятели занимать руководящие должности, это вредит делу. Если уж ставить в начальники, так в подчиненных у них должны состоять только метлы и лопаты.
Но нет же, поставили. Даже в Улье с управлением бардак, а ведь где как не здесь надо зубами скрипеть, до капли мобилизуя все ресурсы ради выживания.
Допил крепкий чай, спросил у самого бойкого говоруна:
– С нами женщина приехала, так получилось, что местную прихватили. Где ее можно найти, не знаешь?
– Помылся, покушал и по бабам? Вот это по-нашему.
– Так где?
– Она иммунная?
– Не знаю, свежая, с тем магазином прилетела. Но вроде симптомов не было.
– В карантине, наверное, таких только через него завозят.
– А карантин где?
– Это тебе к больничке надо. За ней увидишь что-то вроде кочегарки, это морг и крематорий местный, а уже за ним вроде барака длинного, вот туда тебе и надо.
– Благодарю.
– Красивая хоть?
– Да вроде ничего.
– А возраст?
– Лет тридцать.
– Самый сок, надо и самому сходить. Но ты, если что, серьезно не переживай.
– Из-за чего я должен переживать?
– Да так… лучше тебе вообще о таком не знать.
Второй раз за этот бесконечный день возвращается к больнице. Сейчас одет чисто, неброско, никто не преградил дорогу. К тому же Карат не приближался к музыке и веселью, звук оркестра доносился откуда-то слева, там вроде бы центральный парк Полиса, по слухам – красивое место, в нем чуть ли не ежедневно проводятся культурно-массовые мероприятия.
Да тут вообще-то все красивое. Но красота какая-то не такая, неправильная. Навязчивая, что ли, или скорее игрушечная. Будто это не жилой городок, а объект для развлечений. Вроде Диснейленда, только с жилыми коттеджами. Но даже они не выглядят нормальными. Похожи на те домики, которые Карат видел на «Поляне сосновых сказок». Так не слишком удачно назвали пригородный комплекс, где можно снять бунгало на денек-другой, поколдовать над закопченным мангалом, попить водочки, поваляться на немаленькой постели с привлеченными к мероприятию ляльками.
Нет в Полисе жилого духа. Какая-то «потемкинская деревня», больше на декорацию походит, а не на настоящий населенный пункт.
Труба крематория дымилась, и Карату не хотелось думать о причине.
И вообще непонятно – для чего здесь понадобился крематорий? В Улье даже хоронить необязательно, запакуй в мешок и вези на обычный кластер, подгадывая так, чтобы оказаться там перед самой перезагрузкой. Твари не успеют добраться до тела, зараженных там в такие моменты не бывает. Как кластер обновится, так все исчезнет, ни следа не останется.
Куда улетят трупы? А хрен его знает. Главное, что практичнее похороны не придумаешь: ни затрат топлива на сжигание покойника; ни занятия земли, которую можно использовать для чего-то более полезного.
В карантине его встретили казенная обстановка и мордатый санитар:
– Тебе чего, парень?
– Сегодня с юга женщину привезли. Там бой был, она местная, свежая, пришлось взять. Надеждой зовут. Хотел узнать, все ли с ней в порядке?
Санитар на миг задумался, затем взгляд его резко изменился, настороженно спросил:
– Она… У нее… Было у тебя что-то с ней?
– А тебе какое дело, что было? Просто ответь, если знаешь.
– Да все уже, забудь. Вычеркнули ее с полчаса назад.
– Как это вычеркнули?
