котлы из-под каши.
– А меж тем вот ещё что важно, – продолжил дядюшка. – Касаемо «убедителя». Ведь потому, что начать пришлось раньше, он у вас, Виктория, не до конца заряжен. Именно потому и грозит смертью тому, кто применит его. Успели бы зарядить полностью – ничего бы не случилось. Тот великий древний маг, что «убедитель» три тысячи лет назад создал, – он же помирать-то не собирался. Правда, умер по другой причине, так и не успев плодом рук своих воспользоваться. По преданию, персиковой косточкой подавился. С тех пор и гуляет «убедитель» между нами, Иными, и о нём известно Инквизиции, внесён он в список строжайше запрещённых к употреблению. Я же, как узнал о нём, сразу начал сведения собирать, и открылась мне история сего опасного кристалла. Бывало, что применяли его поспешно – и оттого умирали. А бывало, что и выживали – те, кто потерпеливее. Последний раз пользовались им триста пятьдесят лет назад в Чехии. Был, знаете ли, такой Светлый, Ян Жижка его звали… Оттого тамошние табориты столь неустрашимо шли на смерть и сами её не смущаясь сеяли. Яну терпения, кстати, не хватило… Коротко сказать, будь у вас ещё хотя бы год, кристалл бы сработал совершенно безопасно. Ныне же он несёт в себе смерть для того, кто рискнёт им воспользоваться.
– Что-то не возьму я в толк, – подал голос Алёшка. – Костя, ты ж говорил, что «убедитель», как применят его, и владельца своего убивает, и сам разрушается. Как же выходит, что им, «убедителем», столько раз пользовались? Или известна тайна, как их делать?
– Правильный вопрос, – похвалил его дядюшка. – Только на самом деле всё хитрее. Не до конца он разрушается. Достаточно любой осколок подобрать и в землю зарыть, так снова он вырастет. Расти же ему из осколка тринадцать лет, и после тоже надлежит в земле хранить, не то вскоре силу потеряет. Причём можно хоть миллион осколков в землю посадить, а вырастет лишь один, тот, который первым взят после разрушения. Остальные же – просто куски хрусталя. Потому размножить «убедитель» нельзя, во все времена всегда он в единственном числе. Впрочем, пора от слов и к делу перейти!
Глава 10
Януарий Аполлонович встал с кресла, сунул руку за пазуху – и вынул оттуда маленький полотняный мешочек. Развязал тесёмки, извлёк сверкнувший тысячей крошечных солнц артефакт.
– Вот он, виновник стольких бед, – ласково, точно говоря с малым дитятей, проговорил дядюшка. – Но и его можно уничтожить. Если перед тем, как воспользоваться, наложить заклятье «гори ясно» или любое подобное. Просто никому доселе то в голову не приходило – хорошую вещь портить.
Не глядя на нас, поднялся он на самую вершину холма, внимательно поглядел вниз, вытянул вперёд ладонь, на которой покоился кристалл – будто младенец в материнской утробе. И по всему видать, сейчас надлежит тому родиться в мир.
Одновременно все мы вскочили, отбросив конторские стулья, кинулись к нему – но тщетно. «Непускайка» мягко отбросила нас. Тут лишь дядюшка соизволил заметить наши телодвижения, подмигнул, но обратился вовсе не к нам.
– Семёновцы! – Голос его, наверняка усиленный заклятьем «гром», бил по ушам, точно обух топора. – Вы слышите меня, действительного статского советника графа Сухорукова. Слушайте и запоминайте: все эти глупости о народовластии выкиньте из головы, про тех, кто смутил умы ваши, забудьте, сохраняйте верность присяге! Защищайте российский трон от любых на него поползновений! Выполняйте все приказы командования! Будьте готовы живот свой положить за Российскую империю! Оберегайте государыню нашу императрицу Екатерину от всяких посягательств на власть её и жизнь! Идите в столичные казармы свои и думать не смейте по тайным обществам шастать. И ни меж собой, ни тем более с посторонними никогда впредь про заблуждения прошлые ваши не говорите! А что выступили вы в поход двумя неделями раньше положенного срока, на основании подложного приказа, о том не тревожьтесь, то дело уладится теми же, кто вас и взбаламутил! И что был вам сейчас голос, немедленно забудьте! И быть посему!
Дядюшка сжал кристалл обеими руками, легко – не то что Костя! – переломил пополам. Ничто не хлопнуло, не разлилось никакого сияния, но судя по шевелению внизу, у подножия холма, по гулу растерянных голосов – сработало. Обломки же кристалла в дядюшкиных руках вспыхнули на мгновение белым огнём – и перестали быть.
Сам он медленно и как-то растерянно опустился на траву, присел на корточки, дуя на обожжённые пальцы и как-то удивлённо их разглядывая. Я вновь отчаянно ткнулся в «непускайку» – и вновь, как получасом ранее с Костей, стены не оказалось. Миг – и все мы сгрудились вокруг дядюшки.
– Уже скоро, – с видимым трудом выдохнул он. – Но пара минут ещё есть.
– Зачем?! – закричал я, хватая его за руку. – Зачем?!
В него же и силы не влить, пока мы тут, и боль не снять! Мы сейчас ничем не отличаемся от людей, ничем не можем помочь! Тащить же его туда, где вернётся к нам магия, – это не меньше десяти минут. Слишком долго.
