хоть вон к тем кустам — и в расход!
Двое солдат подошли к депутатскому сынку и бесцеремонно пихнули его в указанную сторону.
— Пошел!
— Эй! — на чистом русском языке вдруг заговорил Виктор. — Я адвоката требую! Вы права не имеете!
— Ты глянь, что пинок животворящий делает?! — изумился майор. — А еще разок дать, так и по-французски заговоришь? Шагай, милок! Ни к чему теперь тебе адвокат! Ты б еще парикмахера персонального попросил! Военное положение, дорогуша! Законы читать надобно! И чтить! Давайте, парни, в темпе, тут еще трое таких же обалдуев — упаритесь ходить!
Вопящего Халецкого уволокли в предрассветный сумрак. Некоторое время еще были слышны его возмущенные крики, потом он внезапно замолк… сухо треснула автоматная очередь.
— Кто следующий? — посмотрел на оставшихся боевиков вэвэшник. — Лебедев, Корнилов, этот уже на вас будет.
Никитин увидел, что бледные в свете фонарей лица задержанных, казалось, побелели еще больше.
— Что, нет желающих по душам поговорить? — приподнял бровь майор. — Лады… тогда сами выберем. Капитан, тебе который из них более неприятен?
— Тот, что слева стоит, — совершенно автоматически ответил командир батареи. — Рожа у него… ночью не дай бог на узкой дорожке увидать!
— И не увидишь более, — кивнул Снежный. — Забирайте его, ребята.
И снова сухо щелкнули вдали выстрелы.
Капитану казалось, что он еще не до конца проснулся. Все казалось какой-то фантасмагорией. Предрассветный сумрак, яркие лучи фонарей, невозмутимый, чисто выбритый майор-вэвэшник… и негромкий треск автоматных очередей где-то неподалеку. С разгрузочной площадки доносились голоса, там уже началась выгрузка боезапаса.
— Ну? — Снежный снова наклонил голову набок, всматриваясь в лица боевиков. — А возьмем-ка мы вот этого… для разнообразия!
— Пан офицер! — рухнул на колени тот, на кого указала рука майора. — Нэ можно!
— А по-русски?
— Я скажу! Все скажу!
— Гнида! — выкрикнул оставшийся на ногах боевик. Попытался пнуть подельника ногой, но тотчас же заработал прикладом между лопаток и рухнул на землю — конвой свое дело знал хорошо.
— Утащите его куда-нибудь! — отмахнулся вэвэшник. — А ты, друже, давай колись — аж до самой задницы, а то я и осерчать могу!
Уже первые слова задержанного заставили обоих офицеров насторожиться…
— Ну, майор, ты и даешь… — Никитин шел следом за вэвэшником, пытаясь переварить в голове услышанные только что новости. — Нет, я понимаю, конечно, военное положение и все такое…
— Меня, вообще-то, Виталием зовут, — откликнулся его спутник.
— Андрей.
— Это я знаю, что ж думаешь, когда нас сюда посылали, не сказали, куда едем да к кому? А что до этих обалдуев, так мои парни в воздух стреляли. Прикладом в поддых, чтоб не орал, и пара выстрелов в небеса. А уж как это действует на оставшихся, ты и сам видал. Некогда мне тут турурусы на колесах разводить, времени не осталось совсем!
— Во как? — удивился капитан. — Надо же!
— А ты думал! Столько лет таких вот злодеюк ловим да потрошим — научились уже. Но не переживай, они, один хрен, только до беседы с особистами живут. Конец все одно един — пуля в лоб! Рассусоливать с такими типами нам недосуг, да и бесполезно это. Они уже вконец без мозгов, тут ничего уже не вылечить. Ты ж сам слыхал, сколько тонн пороха зараз они рвануть собирались. Много тут народу опосля таких фокусов уцелело бы?
— Да какое тут…
— Вот! — поднял палец вверх майор. — И что, адвоката им предоставить надобно?
— Ага, и прокурора заодно!
— А раз так, то и не чеши зазря репу! У тебя вскорости своя работенка будет — и никто, окромя вас, ее не сделает! Так что
