залпов, после чего отходил, стараясь отвернуть в сторону от ответных снарядов. Иногда это удавалось, иногда нет. Были попадания и были жертвы… Но потопить противник пока никого не смог — и это радовало. Но долго терпеть такие наглые выходки не стал бы никто, и командир «Наковальни» явно к таким уникумам не относился. Противник менял курс, разворачиваясь туда, откуда приходили к нему юркие обидчики. И курс этот вел в Севастополь…
— Три дня! Больше у нас времени на подготовку нет! — кратко закончил свое выступление каперанг. — Свои задачи вы все знаете, более ничего нового я вам сообщить не могу.
Значит, на четвертый день все встанет на свои места. Будет видно, чего стоят на деле все те усилия, которые уже были сделаны армией и флотом. Смогут ли нанести снаряды пушек столетней давности непоправимые повреждения наисовременнейшему противнику? Чья техника возьмет верх?
В последний день перед ожидаемым боем Михайлов своим приказом отправил спать командира батареи и обоих отставников.
— Нам нужны ваши головы! Светлыми и отдохнувшими! А не полусонными и очумевшими от забот! Это приказ начальника гарнизона! Извольте исполнять!
Для отдыха офицеров отвели часть казармы под землей. У входа встали часовые, получившие недвусмысленный приказ посылать в задницу кого угодно, если тот решит помешать нормальному отдыху. Приказ отдыхать коснулся тех, кто непосредственно должен был вести огонь и наводить орудия, — все прочие продолжили свою работу.
— Прапору твоему, — кивнул Тяжельников на задремавшего уже Сокольникова, — при жизни можешь памятник поставить! Или бюст! Прямо на территории батареи! Сохранить в таких условиях подобное хозяйство… Я бы не смог!
Ответить капитан не успел — сон сморил его на полуслове.
— Вставай, сынок…
Продрав глаза, Никитин увидел у изголовья койки старого подполковника. Хамраев был необычно тихим. И одет в парадную форму! Скосив взгляд влево, командир батареи заметил, что и второй подполковник был одет точно так же.
— Что там?
— Передовые посты доложили о том, что противник появился на горизонте.
Вот так…
— Дежурный!
— Да, товарищ капитан? — возник откуда-то старший лейтенант из пополнения.
— Приказ по батарее — всем переодеться в чистое!
— Есть!
Хамраев одобрительно кивнул.
— Пошли, что ли…
Практически заново созданный и переоборудованный самой современной техникой командный пункт встретил командира настороженной тишиной. Нет, тут, разумеется, не было совсем уж полного спокойствия — из динамиков слышались доклады наблюдательных постов, жужжали вентиляторы многочисленной аппаратуры и так далее… Но без командира командный пункт жил словно вполсилы. И только когда в дверях появился Никитин и сопровождавшие его офицеры, все зазвучало как-то по-новому.
Выслушав доклад дежурного офицера (им оказался сегодня капитан из пополнения), командир батареи взял в руки микрофон.
— Боевая тревога! Личному составу занять места согласно боевому расписанию!
Взвыли в отсеках ревуны боевого оповещения, загрохотали по коридорам ботинки бегущих людей.
— Наблюдаю цель, — буднично произнес динамик системы оповещения. — До входа в зону поражения семь километров.
Капитан и сам видел это на мониторе наблюдения.
Громадный «утюг» медленно и солидно двигался по направлению к городу.
— Фаза два, — прозвучало из динамика. — Нанесение предварительного удара силами флота.
Стремительными тенями пронеслись в нижней части экрана силуэты скоростных катеров. С их палуб сорвались огненные стрелы — корабли вели огонь неуправляемыми реактивными снарядами. Еще залп, поворот…
На какое-то время силуэт «Наковальни» оказался закрыт всплесками воды и вспышками разрывов — некоторые снаряды
