Музейный экспонат

Прощание с нелюбезным городом вышло невеселым.

Никто из официальных лиц встречаться со знаменитостями не пожелал, дела, мол… Кучка немногочисленных (частью тоже приезжих) единомышленников, сиротливо жавшаяся в уголке пристани, лишь подчеркивала то презрение к заезжим «светилам», которое недвусмысленно звучало со страниц местных газет и в репортажах городского телевидения. А уж что тогда говорить про Интернет…

Не такого результата ожидали заказчики! Совсем не такого…

* * *

Уважаемый Саид Мехмед-оглу никаких официальных должностей в турецком МИДе не занимал. А неофициальные… так на то они и НЕ официальные, чтобы можно было дать простор воображению. Называй себя хоть послом марсианской республики, кто не дает? Даже и визитки соответствующие можешь напечатать и всем встречным раздавать. Вот только с официальной аккредитацией проблемы могут быть… но мы же демократическая страна, неудобных вопросов не задаем… Странное дело, однако, но все, о чем в сугубо приватной обстановке разговаривал почтенный эфенди Саид, очень быстро становилось известным в самых высоких кабинетах. Совпадение? Возможно…

Вот и сегодня, несмотря на прекрасную погоду, уважаемый Мехмед-оглу нервно перебирал пальцами, пытаясь прогнать нехороший озноб, время от времени пробегавший по его спине. Казалось бы, с чего это? Тепло, на здоровье он не жаловался, простудой не болел… Может, все дело было в словах собеседника? Так и он вроде бы ничего страшного собой не представлял. Обыкновенный румянощекий господин… ну, русский, так и что с того?

— Если я правильно понял ваши слова, уважаемый Олег Павлович, то вы ставите правительство моей страны… в весьма неудобное положение.

— В которое оно само и вляпалось, между прочим.

— Такие вещи обычно не утверждают голословно.

— Вам мало того, что я уже предъявил? — приподнял бровь румянощекий.

— Я не специалист…

— Так покажите специалистам, делов-то? Впрочем, мы можем эти материалы и обнародовать… для нас это не составит никаких проблем. Пусть весь мир оценит степень их достоверности.

«Зато какие проблемы тотчас же возникнут у моего начальства!» — поежился почтенный Саид.

Вслух он, однако, сказал совсем другое.

— Если я все правильно понял, то единственным требованием вашей стороны является невоспрепятствование работе ваших… э-э-э… гидрографических судов вблизи пролива?

— Да. Вы все поняли правильно. В этом случае мое правительство обязуется не разглашать имеющиеся у нас в настоящий момент материалы.

— Следует ли вас понимать так, что если у вашего правительства впоследствии появятся иные документы…

— То мы с вами встретимся еще раз, только и всего.

Ну, это уже было кое-что! На сердце у почтенного Саида чуть потеплело.

— Но ведь наши союзники могут задать вопрос! Ваши… э-э-э… гидрографические суда очень мне напоминают, разумеется внешне, минные заградители!

— Из которых они и были в свое время переоборудованы, — пожал плечами русский. — Мало ли что на что похоже? На ряде фотографий, которые я вам передал, тоже, знаете ли, присутствуют лица, удивительно похожие на некоторых высокопоставленных чиновников. Так я же не утверждаю пока, что это именно они и есть.

— Но воздушное наблюдение… страны НАТО захотят…

— На здоровье! — усмехнулся собеседник. — Хотеть и мочь — это несколько разные вещи, вы не находите? Мы ни в коей мере не собираемся препятствовать их желаниям. Но и не собираемся расширять их возможности в ущерб своим задачам.

— Скажите уж прямо, вы собираетесь заминировать выходы из проливов?

— Если я отвечу утвердительно, вам сильно полегчает? Мы в любом случае не допустим прохода еще одного «черного корабля» через Босфор и Дарданеллы. А уж каким путем… можете выбирать сами! Гарантирую, мое правительство внимательно выслушает все ваши доводы.

Иными словами, если говорить откровенно, на Турцию возложили вину за произошедшее. Не за сам «черный корабль»,