В нескольких точках вокруг подозрительного незнакомца Рук успел выставить своих людей – никто не подходил ближе двадцати футов. Одна пушка нацелилась на ближайшие кусты – единственное место, где можно было спрятаться.
– Дышит, – сказал Рук, – теперь видно.
Среди валунов, раскинув руки и ноги, лежал очень высокий человек. Он был совершенно голый. Уж не с неба ли свалился? В спутанной выцветшей рыжей шевелюре и в бородище пробивалась седина. Он, по всей видимости, голодал.
– А этот парень в знатных переделках побывал, – протянул Мадук. – Столько шрамов – в жизни такого не видел.
– И правой кисти нет, – поддакнул Рук. – Растолкать его?
– Не надо. Пусть никто не подходит близко и не становится между ним и фальконетом.
Все посмотрели на поросший кустарником склон. Ловушка?
– Я его уже где-то видел, надо вспомнить где, – протянул Хект, и тут на него нахлынули воспоминания, которым он совершенно не обрадовался. – Под стенами Аль-Хазена – вот где. Одержимый.
Который в смертельной схватке с Похитительницами Павших и Орднаном был проклят, вознесся и стал Орудием.
– Нацельте на него обе пушки. Держите наготове ручные фальконеты.
– Почему, мой господин?
– На него мы и охотимся. Это он превратился в чудовище.
Поднялся гвалт. Солдаты бросились выполнять приказ.
– Скажите когда, мой господин. – У Кейта в руке тлел фитиль.
– Пока не стреляйте. Только если выкинет что-нибудь.
Нужно все внимательно изучить. Одержимый вроде бы никогда после своего вознесения не принимал человеческий облик. Раз превратился – есть какая-то важная причина.
– Пелла, у меня для тебя поручение.
– Что надо сделать, отец?
– Раздобудь подходящих камней и кидай их вон туда. Только по голове постарайся ему не попасть.
– Ладно.
– Рук и все остальные, без моего приказа не стрелять.
Пелла принялся бросать камни, делал он это метко. Одержимый дернулся.
Где же Девятый Неизвестный?
По телу громилы прошла дрожь, он с трудом приподнялся. На коже виднелись свежие царапины и ссадины – несколько больших, видимо, причиняли ему сильную боль. Одержимый сел, его снова передернуло, он подтянул колени, положил на них уцелевшую ладонь, уткнулся в нее подбородком.
– Что теперь? – спросил Кейт Рук.
– Ждем. Пелла, достаточно.
Ждать пришлось долго. В конце концов голый человек снова содрогнулся, приподнял голову и огляделся. Взгляд его был мутен. Увидев пушки и вооруженных солдат, он неуверенно поднял раскрытую ладонь.
– Всем быть начеку, – велел Хект. – Не верьте ни одному его слову. Говори!
Ответ громилы Хекту разобрать не удалось. Ближе он подходить не стал. Одержимого сотворили специально, чтобы убить Пайпера. Быть может, он так никогда и не сможет побороть свое предназначение.
– Главнокомандующий? – снова обратился к нему Рук, ожидая приказа.
– Ждем.
– Еды, – вполне отчетливо прохрипел одержимый.
– Кто-нибудь, бросьте ему хлеба. И копченого мяса. Только не становитесь между ним и пушками.
Доброволец отыскался в лице Альгреса Дриера. Браунскнехт подобрался к бывшему чудовищу сверху по склону холма, не заходя на линию огня, и бросил ему прямо на колени буханку и копченую сосиску.
Одержимый ел торопливо, но как-то механически. С юга подошли очередные путники. Они спешили и новости принесли нерадостные. Пять кланов Брота вовсю плели интриги, намереваясь не допустить Непримиримого к власти. Возможно, они даже не впустят во дворец Чиаро иноземных принципатов, чтобы те не смогли проголосовать на следующем патриаршем избрании.
Хект разозлился. Как же он хотел поскорее выступить – нужно добраться до вечного города. Недоумки! Неужели нельзя хоть раз поступить честно? Соблюсти заключенное соглашение?
Но сначала следует разобраться здесь.
