будто мы смотрели на мир сквозь плотную вуаль.
Но больше ничего не случилось. Присутствующие не двинулись со своих мест в стремлении немедленно меня убить, а наш собеседник только пристально впился взглядом в мое лицо. И мне ничего не оставалось, как разглядывать его в ответ.
Я, наверное, была первым человеком за всю историю контактов двух видов, глядящим в глаза живого вара. От этой мысли было тревожно и захватывало дух, как будто я стояла над пропастью и намеревалась в нее прыгнуть.
Глаза у инородца были странные – несколько больше человеческих, с очень широкой серебристой радужкой с отчетливо блестящими в глубине искорками, – похожие на ту ткань, из которой они делали свои плащи. Узкое лицо с выраженными скулами и надбровными дугами, тонкие губы, острый подбородок, совершенно человеческие морщинки в уголках глаз и губ. Если бы он был человеком, я бы при ближайшем рассмотрении дала ему лет шестьдесят-семьдесят. Современных, при средней продолжительности жизни порядка ста лет.
Немая сцена длилась несколько долгих секунд, и самым громким звуком в окружающей тишине мне казалось собственное дыхание и встревоженно-торопливый стук сердца. Полностью сосредоточившись на том, чтобы не шевелиться и держать лицо неподвижным как восковая маска, я мысленно молилась, чтобы удача не изменила нам и дальше.
В конце концов незнакомец, кажется, насмотрелся и сделал какой-то вывод.
– Да, – тихо проговорил он, скользнув безразличным холодным взглядом по мертвому телу сородича. – Долг и право, – пояснил он явно для нас и сделал какой-то сложный жест ладонями – для своих. Мой капюшон был вежливо и аккуратно возвращен на место, и я позволила себе немного расслабиться. – Отдыхать, – скомандовал вар, опять одновременно отдавая жестами какую-то команду. Без споров и возражений окружающие начали дисциплинированно расходиться, тихонько шушукаясь между собой и, кажется, с любопытством поглядывая на нас.
Революцию отменили указом свыше?
– Я хотеть задавать вопросы, – сообщила я, немного осмелев в связи с неожиданной общительностью незнакомца.
– Не время разговор, – спокойно возразил он. Это было уже что-то новенькое, отличное от «тема не разговор», и внушило оптимизм. – Время думать и «общаться жестами». Вы отдыхать, – повторил вар. – Он проводить, – добавил он, когда рядом с нами остановилась фигура в плаще. И я не стала упорствовать. Во-первых, мне понравился его ответ, дававший надежду на продолжение разговора, а во-вторых, я порадовалась предоставленной возможности немного обдумать происходящее. Я привыкла к размеренной жизни, когда все идет ровно и без особенных потрясений, – у меня даже работа обычно протекала без подобных экстремальных поворотов и трупов! – и очень не любила, когда события начинали сыпаться на голову как из рога изобилия. А последнее время, с момента знакомства с Одержимым, это случалось удручающе часто. Даже появилось ощущение, что это именно он притянул себе на голову последние происшествия, а я просто удачно оказалась рядом.
Но интуиция цесаревича определенно была достойна восхищения.
По сложившейся традиции до временного дома мы добирались в молчании. Сопровождающий не пытался нарушить тишину и что-то у нас узнать, а мы думали каждый о своем. Впрочем, внятных результатов эти размышления иметь не могли: мысли заполошно скакали с одного вопроса на другой и никак не хотели укладываться в ровные цепочки. Я то строила предположения, свидетелем какого скандала мы стали и почему он так быстро и скомканно завершился, то гадала о личности главного нашего собеседника, то пыталась придумать, почему тот столь спокойно отреагировал на смерть сородича. Двух, если считать моего предыдущего собеседника. Да и слишком агрессивное поведение Одержимого не давало покоя. И странная реакция плаща на его слова. И еще тысяча мелких и крупных вопросов, толкающихся и наползающих друг на друга.
– Игорь Владимирович, почему вы убили того вара? – спросила я, когда мы оказались вдвоем.
– Так я и знал, что не промолчишь, – хмыкнул Ветров, насмешливо разглядывая меня. – Какое тебе до него дело?
– Мне непонятно, зачем лишать жизни разумное существо, когда прекрасно можно обойтись без этого, – я пожала плечами, продолжая испытующе разглядывать его.
– Это моя работа. Если убил, значит, так было надо, – недовольно поморщился он.
– Постарайтесь, пожалуйста, по возможности обходиться более гуманными средствами, – вздохнула я и поспешила перевести тему, чтобы не превращать разговор в очередной обмен шпильками: – Господин Аристов говорил, что вы способны осуществлять мгновенную связь с Землей. Каковы ее возможности? Неплохо бы передать сообщение домой: нам повезло узнать очень много нового, не хотелось бы, чтобы эти сведения в случае чего пропали.
– Не слишком-то ты веришь в мои силы, – ухмыльнулся мужчина.
– Я предпочитаю учитывать все варианты, – мягко возразила я. Он пару секунд буравил меня взглядом, но потом все-таки нехотя пояснил:
