явно помешан на своей внешности – седеющий чуб набриолинен так, что торчит, как рог единорога, серый сюртук с шелковыми лацканами блестит начищенной медью пуговиц. К столу справа прислонена трость с набалдашником в виде обезьяньей головы. Взгляд денди колючий и цепкий. Правая рука его лежит на столе. На большом пальце длинное медное кольцо, оканчивающееся трехсантиметровым когтем. Судя по многочисленным следам заточки и темным пятнам – это не простое украшение.
– Кто это? – вяло интересуется Однад.
– Мы нашли этого типа в Односторонней аллее, – ответил один из парней. – Он сцепился с четырьмя мясниками Уиншипа. Дрался как черт, к нашему приходу свалил двоих.
Денди перевел отсутствующий взгляд на Эда, осмотрел его.
«Сейчас спросит, чего я так вырядился, – мелькает в голове Сола. – Достали уже».
– Что не поделил с мясниками? – тем же безразличным тоном спрашивает Однад.
– Не я с ними. Они со мной, – чтобы потянуть время, отвечает Эд. – Не ко времени заглянул на Райскую аллею.
Закрученный рогом чуб слегка кивает.
– Приезжий?
– Да, – соглашается Эд.
– На падди или горца ты не смахиваешь. Откуда ты?
– Издалека.
В глазах денди появляется искра интереса.
– Я – Нодж Однад. Мои чичестеры спасли твою шкуру сегодня. А это значит, – он со скрипом провел когтем по столешнице, – ты мне должен.
В голосе слышится явная угроза. Но Сола сейчас не это интересует. «Чичестеры» – слово отозвалось в памяти, тут же связавшись с картинкой – черным геральдическим орлом на красном поле. Это все ему уже знакомо. Но откуда?
– Денег… – слегка сбитый с толку, запинается Эд, – денег у меня нет. Но я могу отработать.
– Вот как? – Бриолиновый рог приподнимается кверху. – И что ты умеешь делать?
– Твои парни видели, – пожимает плечами Сол.
Нодж презрительно кривит губы:
– Мне громилы не нужны. И без тебя немало здоровяков жаждет нашить на жилет Королевского Орла. Я спросил, что ты умеешь делать, – последнее слово он произносит с нажимом.
– По профессии я химик, – не подумав, отвечает Сол. Вранья в этом нет – он действительно химик-неорганик, магистр, уже восемь лет работающий на заводе с безобидным названием «Заря». За коротким и жизнеутверждающим словом скрывается пяток подземных цехов, где производят порох и взрывчатку.
– На мой взгляд, ты обычный пень, – невозмутимо констатирует Нодж. – А это слово надо произносить так: «Ал-хи-ми-к».
«Да ты что!» – чуть не брякает Эд, но вовремя поправляется:
– Конечно. Алхимик. У вас, значит, так. У нас первый слог не говорят.
– Деревенщина, – бросает кто-то за спиной Однада.
Ему отвечает негромкий смех остальных. Денди слегка постукивает когтем по столу, и все умолкают.
– И что ты умеешь? Можешь свинец в золото превратить?
– Не могу, – качает головой Эд.
Снова раздаются приглушенные смешки.
– А эликсир молодости приготовить? – Уголки рта искривляются в презрительной ухмылке.
Эд осматривает стоящих вокруг парней. У большинства на поясе ножи, но кое у кого есть и пистолеты. Интересно, как у них дела с боеприпасами?
– Могу сделать порох, – наудачу бросает он.
Молчание, которое тут же устанавливается над столом, говорит, что с вариантом он не прогадал. Медный коготь ритмично постукивает по столешнице.
– Значит, порох, – негромко произносит Однад, прищурившись. Во взгляде его появляется интерес, но вместе с ним – недоверие.
Недоверие вполне обоснованное: приготовить дымный порох, в принципе, несложно. Но гранулировать его, сделав «жемчужным» – задача, требующая специального оборудования и хорошего знания процесса. Какое-то время Эд вертит в голове разные варианты, чувствуя, как среди чичестеров растет нетерпение.
