– Убийстве? – наконец выговорил я.
Охеда пристально наблюдал за моим лицом, иногда переводя взгляд на стол. Я скосился на подлокотники кресла и поспешно убрал с них руки – только теперь до меня дошло, что в кресло наверняка встроен какой-то вид полиграфа, а может быть, даже веритайзер.
– Убийстве, – кивнул масбез. Я отвлеченно подумал, что до сих пор не видел его в числе членов Совета, хотя Охеда по занимаемой должности обязан был в него входить. – Вы хотите сказать, что ничего не знаете?
– Именно это я и хочу сказать, масбез, – проговорил я со всей возможной искренностью.
Еще несколько секунд Охеда изучал выражение моего лица.
– Достаточно масколона, – сказал он. – Сегодня ночью на Центр произошло нападение. Сотрудник Службы безопасности, дежуривший здесь, был убит. Нападавшие освободили Лидсона и скрылись вместе с ним в неизвестном направлении. С аэродрома исчез один из грузовых кольцевиков. Исчезли также все члены психосекты скрипти, включая вашего приятеля.
Я медленно вернул челюсть на место.
– Черт, – это было все, что сумел я выговорить.
– Итак. Что вы можете мне рассказать об этом происшествии, Димер? – повторил Охеда.
Некоторое время я обдумывал ответ. Теперь уже – пытаясь припомнить все подробности прошедшего вечера.
– Мэо сказал, – начал я неуверенно, – что они не позволят отдать Лидсона пацификам на растерзание. Что не оставят товарища в беде. Но я думал, он говорит о том, чтобы заступиться за него перед Советом… Проклятье, я даже представить не мог, что они пойдут на такое!
– С кем он еще общался? Из вашей группы, из прочих колонов?
– С Фумихито Корнером. Они спорили, Фуми сказал, что не стоит приравнивать его к полинезийским пацификам. Когда на площади началась эта чертовщина, я видел Мэо с прочими скрипти. Потом мы разошлись по комнатам.
– Вы не слышали, о чем он говорил с остальными сектантами?
– Нет, масколон. Большинство скрипти – это люди Вэнь и Калдейры, мы редко пересекались.
Охеда пытал меня еще около пятнадцати минут, выспрашивая о малейших нюансах поведения Мэо злосчастным вечером и до него. Я честно старался припомнить все подробности, но, похоже, мои сведения масколона особо не заинтересовали.
– Масколон, – заговорил я, когда в допросе образовалась короткая пауза. – А есть возможность отследить кольцевик через сеть? Если скрипти не добрались до конта, он должен передавать данные о своем местоположении.
– Занимайтесь урожайностью полей, оперколон, а не расследованиями, – резко посоветовал мне Охеда. – Берите ваш айдим и можете быть свободны. Выведите колона Димера.
Без шагнул ко мне, взял за плечо и подтолкнул к двери. Неожиданно я почувствовал подбадривающее пожатие и только теперь узнал в полутьме крепкую фигуру Корчмаря. Второй без, за дверью, молча указал мне на боковой выход.
За рекой занимался рассвет. С гудящей от событий головой я побрел к бараку, ожидать Ланцею. Утешало, что Корчмарь присматривал за допросом – глядишь, острый язычок моего масинфа не доведет ее до беды. Я попытался вызвать Ланцею по сети, но натолкнулся лишь на пасс-сигнал ее конта.
Запоздало я осознал, что немало из того, о чем я поведал Охеде, может подвести под неприятности много кого из Шесть-Агро. Проклятье… Стоило на секунду забыть про самоконтроль, и мой язык принялся мести как помело. Похоже, мои подозрения насчет начинки кресла были близки к истине.
После ночных событий всем группам, в которых состояли исчезнувшие скрипти, был объявлен жесткий комендантский час. Мы набились в комнату Лазарева и соседние с ней, гадая, к чему приведет все происходящее.
– Одно ясно – ни к чему хорошему, – мрачно изрек Корнер. Мигель и Дофия синхронно закивали.
Ланцея заскрипела зубами. Уж не знаю, о чем ее спрашивал Охеда, но из Центра она вернулась, готовая разнести барак до основания.
Мы наскоро позавтракали, объединив наши скудные припасы. Еда не лезла в горло.
Сеть гудела, обсуждая происходящее. Встречались абсолютно дикие предположения – например, что пацифики сами прикончили Лидсона и охранника, а заодно бесшумно и бесследно выкрали скрипти из бараков и угнали кольцевик. Кто-то вспоминал запоздало, что давно замечал странности в поведении психосектантов, я напоролся даже на высказанную серьезным тоном версию, что в пропаже скрипти повинны создатели огоньков с Илуватара.
– Что говорят у пацификов? – спросил я Крапивника.
– Я-то откуда знаю? – развел Олег руками. – Радуются, наверно. Теперь для всей колонии не они, а скрипти – злобные
