гуманности.
– Но они выносливы и сильны. Это можно использовать.
– Если бы он знал нижние уровни – да. Но он же всю жизнь не вылезал дальше своей коробки!
– Ну да. А ты это сделала год назад. Они такие, потому что их сделали такими. Биологически они одного с нами вида, ничем не хуже нас. Я не видел ни одного мутанта, урода или зараженного среди них. Обычные люди – только оголодавшие, злобные и глупые.
– Поступай как знаешь, Райнер, но я против.
Молчание. Спустя минуту раздался шорох и Райнер сказал:
– Ладно. Пойдем.
Что-то скрипнуло, металл застучал о металл, заворочались какие-то детали, которыми бог Машины обычно насыщает внутренности окружающего Пространства. Завывания ветра усилились. Лицо обласкали потоки холодного воздуха. Через какое-то время металл застучал вновь, и все стало тихо. Рик понял, что остался один. Наедине с Пространством. Не в силах противиться сонному оцепенению, он лежал беспомощный, во власти Матери-тьмы. Он хотел бы проснуться, но вместе с тем желал сладкого забвения. Это двойственное чувство не в первый раз охватывало его. Словно рыба, вынутая сачком из пищевого аквариума, он ничком лежал на полу, уже не в состоянии повернуть домой. Жалкий, жалкий щенок, в одночасье разрушивший свою жизнь. Пусть Мать-тьма покарает его. Пусть его поглотит навсегда Пространство.
«А как же твоя сестра? – прошептал внутренний голос. – Аврора останется совсем одна. Ты должен бороться ради нее. Если они придут за ней, старик не сможет ее защитить. А когда они схватят ее и потащат наверх…»
Рик проснулся резко, рывком. Темнота вокруг как будто стала расползаться, уступая место сумраку, хотя он мог и ошибаться. Действительно, он видел окружающие стены без фонаря. Рик долго растирал окоченевшее тело, прежде чем встать. Холод глубоко впился в плоть, основательно остудил тело, уже начав свою смертельную работу. Рик знал, чем опасно пребывание на сквозняке: треть жителей Омикрона постоянно хлюпала носами. В самых страшных случаях человек впадал в жар, долго кашлял, отхаркивая гной, и умирал, захлебываясь в его потоках.
Рик гнал от себя страх. Окончательно разогревшись, он встал перед дверью, разглядывая ее как бы впервые. А что, если она запечатана заклинанием языка Машины? Тогда ему никогда не открыть ее. Рика пронзил ужас. Он как можно спокойнее потянулся к массивной ручке. В первый момент показалось, что игра окончена. Но нет. Рычаг поддался, и дверь приоткрылась, впуская внутрь новую порцию холодного воздуха. Не медля, парень скользнул внутрь.
Помещение было очень большим – высотой где-то в двадцать уровней жизни и шириной в половину сектора. На стенах, полу и потолке были высечены квадраты, прямоугольники, многогранники неправильной формы. Их поверхность испещряли различного рода выпуклости, хитроумные агрегаты и механизмы, порожденные богом Машины. Стены и потолок мерцали тусклым, фосфоресцирующим светом. Рик стоял на мостике под самым потолком и мог видеть, как вдаль тянутся целые магистрали проводов, труб, цепей. Но его удивило даже не само Пространство, изобилующее машинными чудесами, а ровный слой инея, лежащий на всех поверхностях, превращая их в пушистые бугры и впадины.
Да, здесь было холодно. Изо рта при дыхании вырывался пар. Помещение производило впечатление брошенного, пустого места, пребывающего в вечном забвении. Долго человек не смог бы здесь продержаться. Действительно, пустыни Пространства заброшены и не пригодны для обитания.
Рик увидел цепочку следов, ведущих по мостику вниз и убегавших по полу вдаль, в синий сумрак пространства, где мерцали странные желтоватые огоньки. Это было возле Хорды. Еще пол и потолок зала ровно посередине лучом от Хорды рассекала жирная черная линия, в которой угадывалась каверна пропасти. Кое-где на полу через эту пропасть были перекинуты мостки. Рик стал спускаться по лестнице, внимательно следя по сторонам. Хищники нападают внезапно, и нужно быть бдительным. Когда он очутился внизу, то понял, что линии, разделявшие пол на геометрические фигуры, – это углубления вроде борозд, глубиной по пояс человеку.
Рик спрыгнул в одну такую траншею. Следы четко виднелись на снегу. Три пары ног. Спустя сотню шагов Рик увидел по бокам другие следы – вроде бы человеческие, как от голых ступней, но с удлиненными пальцами. Сначала он наблюдал одну цепочку следов, потом их стало две и становилось больше по мере движения вперед. Кое-где из пола торчали цилиндрические штыри, на них болтались подвешенные гирлянды костей, клочки шерсти, пучки волос, а сама поверхность металла пестрела рисунками и корявыми знаками. Рик долго стоял перед одним таким столбом, стараясь разобрать то, что написано. Знаки не были похожи ни на что ранее виденное.
Слава богу Машины, при себе Рик имел клинок патрульного. Прежде чем идти дальше, он задумался. Что делать? По сути,
