Через неделю, туманным холодным утром, имперская армия вышла из леса на открытое пространство вокруг На-Тиона и взяла столицу в осаду. У солдат, защищавших город, довольно быстро иссяк жалкий запас стрел, и министры Джидзу приказали разобрать дома простых горожан, чтобы использовать черепицу, балки и куски строительных материалов в качестве снарядов, которые сбрасывали на головы солдат Ксаны, пытавшихся забраться на стены по лестницам. Жители На-Тиона, чьи дома были разрушены, спали на улицах, замерзая на холодном ночном воздухе ранней весны.
В Фачу отправили почтовых голубей с просьбой о помощи, но они не вернулись: возможно, их убили натренированные соколы, которых командиры-изменники предоставили генералу Намену, или король Шилуэ решил, что молодая армия Фачи не выстоит против закаленных ветеранов и его люди только зря погибнут. Как бы то ни было, Рима так и не дождалась помощи.
Министры умоляли короля подумать о сдаче города и принять неминуемое поражение.
– Мне показалось, что вы не одобряете решение моего отца.
Ответить на это министрам было нечего, но некоторые из них тайно выбрались из города и направились в лагерь армии Ксаны. Их головы прислали в На-Тион в коробках из сандалового дерева.
Лучники генерала Намена с помощью стрел отправили через городскую стену письма, в которых говорилось, что Ксана не собирается принимать капитуляцию На-Тиона. Они намерены преподать другим восставшим королевствам Тиро урок, чтобы те усвоили, что империя не потерпит мятежа. Предатели должны заплатить за неповиновение. Все мужчины в На-Тионе будут убиты, а женщины проданы в рабство.
Потеряв надежду на помощь Фачи и великодушие Ксаны, министры впали в отчаяние. Теперь они хотели, чтобы король приказал горожанам сражаться с врагом до последней капли крови. Возможно, если они окажут серьезное сопротивление, им удастся убедить Намена изменить свое решение, но генерал прекратил атаки на город, вместо этого приказав своим солдатам построить на реке дамбу, чтобы голод, жажда и болезни сделали за него всю работу.
– У нас заканчивается вода и еда, нужно придумать способ спасти людей, – сказал король Джидзу и провел языком по потрескавшимся губам. В соответствии с его приказом дворец и вся администрация города получали такой же рацион, как и все остальные горожане.
– Ваше величество, – объявил один из министров, – вы символ воли жителей Римы, поэтому они должны быть счастливы умереть за вас: гибель тел, окутанная славой, возвысит души.
– Возможно, следует приказать некоторым горожанам совершить самоубийство, чтобы продемонстрировать верность Риме, – предложил другой министр. – Кроме всего прочего, это позволит нам сэкономить воду и продовольствие.
– Может, нам следует создать отряды из женщин и детей, чтобы попытались прорвать блокаду, – выступил третий министр. – Откроем ворота и направим их на имперские войска. Не станут же солдаты их хладнокровно убивать. Если и нам переодеться в женское платье и смешаться с ними, то, возможно, и сумеем спастись, ну а если все-таки начнут стрелять, мы отступим и придумаем другой план.
Король Джидзу не мог поверить своим ушам.
– Это возмутительно! Вы в течение последних месяцев читали мне лекции о чести правящего дома Римы и долге короля и аристократии перед народом, а теперь надеетесь ценой бессмысленных жертв спасти свою жалкую жизнь. Люди Римы нам доверяют и трудятся не покладая рук для нашего же блага, рассчитывая лишь на то, что мы их защитим, когда им будет грозить опасность. И в знак благодарности вы намерены отказаться от своих обязательств перед нашим народом и послать на смерть женщин и детей. Вы отвратительны!
Король Джидзу вышел на стену На-Тиона и попросил встречи с генералом Наменом.
– Вы заботитесь о благополучии молодых людей, которые сражаются на вашей стороне, генерал.
Намен, прищурившись, посмотрел на юношу, но ничего не сказал.
– Я это понял, потому что вы не отдали приказ атаковать На-Тион. Вы не хотите жертвовать ни одним из своих солдат, если победу можно одержать другим способом.
Солдаты Ксаны смотрели на своего генерала, который стоял с непроницаемым лицом, выпрямившись во весь рост.
– Наш город на пороге смерти. Я мог бы отдать приказ моим людям пойти в бессмысленную, продиктованную отчаянием атаку. Разумеется, мы потерпим поражение, но часть ваших солдат погибнет, а ваше имя станет презренным среди жителей Шести королевств на многие поколения. Вас будут называть убийцей детей и женщин.
Намен поморщился, но продолжал молча слушать.
– У Римы мало оружия и солдат, зато мы богаты символами. Возможно, я из них самый главный, генерал. Если хотите преподать урок другим мятежным королевствам Тиро, вам будет достаточно захватить меня, потому что народ Римы действовал по моему
