Её в который раз пытались использовать!
«Снова? – спросил в голове узник Морозов. – Тогда используй тех, кто пытается использовать тебя. Око за око».
– Ваш друг… – Настя замолчала, не зная, как найти правильные слова. – Он ведь ювелир? У меня есть несколько вещиц, которые я хотела бы продать. Вы не могли бы попросить вашего друга подсказать мне, сколько я смогу выручить? И вообще… есть ли смысл всё это продавать?
Немного ошарашенная собственной смелостью, Настя достала из сумочки шкатулку с украшениями: пара колечек, золотая цепочка с подковкой, несколько пар серёг.
Велена, старательно изображая вежливое внимание, оглядела «богатство» и, обнажив в улыбке белоснежные зубки, покачала головой.
– Боюсь, Святика это не заинтересует. Он не ювелир, а антиквар. Его привлекает всякая рухлядь. Вот если бы ты предложила ему что-то, что принадлежало твоей бабушке или прабабушке. Может, она оставила тебе какой-нибудь кулон… или брошь? Или ещё что-нибудь?
Настя вздрогнула, когда Велена заговорила о бабушке. Вспомнился точёный профиль Владислава Лисина, его ровный спокойный голос: «Я хотел задать ей несколько вопросов…» Неужели и эта дамочка из ненормальных охотников за ведьминской магией?! Бабушка ушла, а они всё никак не успокоятся. Ищут колдовские амулеты?
Девушка вернула убогие сокровища в шкатулочку и принялась запихивать её в сумку.
– Но… – немного растерялась от такой торопливости Велена, – я купила бы у тебя те серёжки с гранатом. Очень милые. Я же хочу помочь.
Дрожащие руки не слушались Настю, и ей пришлось положить сумку на стол. Глаза Велены сверкнули, когда её взгляд упал на корешок дневника.
– А твоя книжка его, наверное, заинтересовала бы. Какой это век?
– Сама книжка кажется старой, – ответила девушка. – Но записи датированы семнадцатым годом прошлого века.
Велена не сумела скрыть разочарования. Настя начала застёгивать сумку, и в этот момент что-то переменилось. Клиентка, не пожалев свежего лака, остановила её руку. Впилась взглядом в корешок книги.
– Какой интересный знак… Покажи.
Сама Настя как-то не приглядывалась к обложке дневника – настолько увлекло её чтение – и охотно исполнила просьбу. Она вынула книжку из сумки и поднесла ближе к лампе. На корешке и правда были знаки – белка над пирамидой, поднявшийся на дыбы единорог, стоящий задними копытами на измерителе, и длинноногая птица, зажавшая в лапке молоток.
– Пожалуй, можно попробовать найти покупателя на эту книжицу. – Велена погасила огненный взгляд, но Настя, напуганная им, невольно прикрыла книгу рукой.
– Я ещё не думала, хочу ли её продать. Это подарок и… – Девушка смутилась. Получалось, что она сама просила о помощи, а теперь отказывается от неё из-за какого-то глупого предчувствия. Подумаешь, клиентка странно посмотрела.
Велена скривила губки, потянулась за шляпой.
– Было бы предложено, дорогуша, – проговорила она с напускным спокойствием. – Я только хотела тебе помочь. Впрочем, решишь продавать те серьги – обращайся. Просто… мне показалось, тебе действительно нужны деньги, а за эту книжку, очень может быть, Святик сумеет выбить для тебя хорошую цену. Но, если проблемы можно решить теми копейками, что ты выручишь за пару колец и серьги, – ты удивительно счастливый человек.
Велена поднялась, собираясь уйти. Настя с трудом сдержалась, чтоб не остановить её. Искушение довериться богатой даме и её антиквару было сильным, но девушка вспомнила о бабушке и промолчала. Бабушка никогда не дарила ей бессмысленных и бесполезных подарков. И к её последнему подарку стоило отнестись не только со вниманием, но и с уважением. Если в старинный ларец баба Соня положила этот дневник, значит, в нём есть что-то для Насти. Что-то важное. Быть может, когда она найдёт это важное, можно будет продать книжку, но сейчас… слишком рано.
Клиентка медленно надела перчатки, двинулась к выходу, совершенно позабыв о лежащем на столике колечке, но остановилась и обернулась, пронзив Настю странным взглядом. Девушка выдержала его, и Велена сдалась первой.
– Не хочешь выпускать книгу из рук, я понимаю, – проговорила она, поправляя шляпу. – Но я могу показать ему фото и, если Святика заинтересует твоя книжка, устрою вам встречу.
Настя нехотя кивнула, и Велена достала телефон, сердито бормоча, что никогда не думала, будто благотворительность – такое сложное занятие: делаешь человеку добро – а он упирается; сфотографировала знаки на обложке и решительно двинулась к дверям.
