Толик толкнул Настю на кучу тряпок.
– Собирайтесь, Анастасия Николаевна, поедем воздухом дышать. На природе память знаете как возвращается? Ого! Минуты не пройдёт, как вспомните, куда книжку дели.
– Она в сумке была, – всхлипнула Настя. И стала дрожащими руками собирать разбросанные вещи.
– Я что, по-твоему, дебил? – презрительно спросил Климов. – Была книжка и исчезла?
– О колдовстве слышал? – вдруг спросила девушка.
От отчаяния. Просто чтобы стереть высокомерную ухмылку с физиономии бывшего.
Ярцев хохотнул.
А вот Игнат вздрогнул.
– Книга в сумке была, – шёпотом повторила Настя.
Она видела, что бывший почти поддался, но его помощник всё испортил.
– Шагай! – Ярцев грубо поднял девушку на ноги и потащил к дверям.
Кирсанов пропустил вышедшую из комнаты процессию, после чего стукнул в дверь ванной:
– Запомни, тварь: здесь никого не было, и соседка за вещами не заходила.
После чего поспешил на лестницу.
Из ванной послышались сдавленные рыдания.
А вот Настя…
Настя впала в странное, неожиданное для себя состояние вселенского безразличия. Вспышка ярости, которую она продемонстрировала Игнату, сменилась жутким страхом, но он не продержался долго, уступив место привычной покорности судьбе.
Она старалась, но у неё ничего не вышло, а значит, не выйдет никогда.
И даже оптимистичное пожелание, которое кто-то нацарапал гвоздиком на крашеной стене: «Держись, детка!» – не улучшило настроения.
Да и как может оно улучшиться, если бандиты тащат тебя неизвестно куда, но примерно известно «зачем», и это «зачем» настолько ужасно…
– Чего уставился, дед? – зло буркнул Климов. – Давай, топ-топ по своим делам, да на ступеньки смотри, а то случайно упадёшь и обязательно сломаешь что-нибудь.
Встретившийся им старик испуганно прижался к стене, пропуская процессию, но когда Настя проходила мимо, незаметно вложил ей в руку что-то тяжёлое и овальное.
А за мгновение до этого девушка неожиданно успокоилась. Именно неожиданно. Будто кто-то умелый сгрёб в охапку все её страхи, переживания и тупую покорность, ловко заменив их уверенностью в себе. И только поэтому Настя не вскрикнула, ощутив в руке подарок старика.
«Закрой глаза и сожми».
Настя не могла бы ответить, услышала она эти слова, произнесённые ровным шёпотом, или они всплыли у неё в голове сами, но решила подчиниться. Потому что в действиях была хоть какая-то, но надежда.
Закрыла глаза.
Крепко сжала кулак.
А в следующий миг почувствовала, что из него вырывается поток упругого воздуха. Как будто гладкое и овальное превратилось в мощный двигатель, направленный на её врагов. Но при этом: ни свиста, ни воя, ничего… Оконное стекло не лопнуло. Валяющийся на полу мусор не закружился в воздухе. Но Ярцев, Кирсанов и Климов внезапно разлетелись в стороны, словно разбросанные невидимым самбистом.
А овальное и гладкое исчезло из кулака, будто его там и не было.
«Ох!»
Настя на мгновение замерла, пытаясь осознать произошедшее, потом бросилась вниз, перепрыгивая через ступеньки, но двумя пролётами ниже резко остановилась.
«Карточка!»
Игнат забрал карточку, на которой лежали все её деньги. И если без квартиры ещё можно как-то обойтись, то без денег – нет.
«Пропаду ведь!»
