– Перезаряжаю!
Она открыла огонь, когда мутант вновь двинулся вперед. Я достал из подсумка на прикладе последнюю пачку, слыша, как она нажимает на спусковой крючок через равные промежутки, каждый раз прицеливаясь.
Как раз на шестом выстреле я крикнул:
– Готов!
И девчонка пронеслась мимо меня, на ходу откидывая барабан и выбрасывая из него латунные гильзы.
«Резерв» жалил точно оса. Лишь седьмая пуля пробила в желе достаточную дыру, чтобы последняя, восьмая, разбила череп чуть выше того места, где у обычного человека находится переносица.
Гигант громко вздохнул, зашатался и, накренившись, оперся на ближайший дом. Его лапы все еще дергались, точно он не собирался умирать.
Я с сожалением отбросил карабин, для которого кончились патроны, в сторону и извлек из кобуры «Стук».
Уйди-дуй-ди-дууу! – донесшееся слишком близко, заставило меня поменять планы.
Нет времени добивать одну образину, когда рядом окажутся следующие.
– Направо! – остановила меня Мюр. – Через склады! Там совсем недалеко до моста!
Мы юркнули в дыру в заборе, оказавшись среди угольных складов, ржавых железнодорожных вагонов и опрокинутых подъемных кранов, таких старых и изломанных, что они напоминали торчащие из земли кости механических гигантов.
Стоны за спиной говорили о том, что трофей, на который заглядывался Осмунд, все еще жив и довольно последователен в своей цели перекусить тем, что ему бог послал. То есть нами.
Грохнул забор, когда он проломился сквозь него, словно оживший таран.
Мюр ловко запрыгнула в распахнутые двери товарного вагона, выбравшись с другой стороны, запетляла среди полуразрушенных построек, пытаясь по примеру убегающего зайца запутать следы. Но казалось бы убитый гигант не снижал темп и, несмотря на свою массу, нагонял нас.
– Уйди-дуй-ди-дууу! – провыло небо, и я увидел их.
Пятерка… человекообразных созданий? Обезьян? Гиен?
Шакалов? Они были всем этим. Проворные, передвигающиеся на четырех лапах, в которых с трудом можно узнать руки и ноги, с деформированными головами, вытянутыми мордами с порванными щеками, через которые видны страшные зубы. Они внушали не ужас, а отвращение. Перед нами пример того, в кого могут превратиться люди. В их лицах все еще угадывались черты тех, кем они являлись до начала болезни.
Мужчины и женщины, от которых осталась лишь плоть – разросшаяся, перековавшая их личности.
Один сидел на корточках на стреле крана, двое других забрались на крыши вагонов справа и слева от нас, а еще пара находилась на пути к выходу. Проще говоря, мы попали в не самую удобную ситуацию.
Переложив револьвер в левую руку, Мюр обнажила «Мясника». Тварь на вагоне справа тут же спрыгнула на землю, подобравшись.
– Какие же они мерзкие! – с содроганием произнесла девушка.
– Без резких движений иди за мной.
Склад с проломом, куда спокойно мог въехать мобиль, находился в пятнадцати ярдах от нас. «Шакалы» следили за каждым нашим шагом, и я видел, что по морде ближайшего к нам течет пенистая слюна.
Мы преодолели половину расстояния, когда на нашу вечеринку ворвался желейный гигант и замешкался, увидев такую толпу.
Всё решили за него.
– Уйди-дуй-ди-дууу! – точно напильником по костям резанул неприятный звук.
Пятерка хищников правильно расставила приоритеты своей охоты, предпочитая много сытной плоти, и, забыв о нас, ринулась на новую жертву. Их не пугал ни размер, ни вес, ни свирепость.
Это позволило нам с Мюр заскочить на склад и прижаться спиной к завалу из досок. Не слишком надежное укрытие, расположенное близко к схватке, но выбирать не приходилось.
Четверка каруселью закружилась вокруг желейного человека, и тот, как видно соображая довольно медленно, никак не мог понять, на кого же бросаться первым. Лишь стонал да махал руками, поворачиваясь то к одному, то к другому.
Теперь я рассмотрел то, что не видел раньше. Это большое создание было не одним мутантом, а несколькими, сросшимися в единую структуру, насмехаясь над природой и всей той эволюцией, о которой любят рассуждать ученые на четырнадцатой странице
