Наука Плоского мира. Книга 4. День Страшного Суда

маленькой эскапады. И принесут мне его сию же секунду.

Думминг Тупс был спешно послан в Университет. Сию же секунду он вернулся оттуда, запыхавшийся, с небольшим мешком из мягкого сукна. Под ухмылки, хихиканье, а то и откровенный смех он аккуратно установил треногу с находившимся в мешке предметом перед Патрицием, который, похоже, и сам пребывал в некотором изумлении от увиденного.

В его глазах загорелся огонёк.

– Прошу прощения за настойчивость, джентльмены, – сказал он, – но неужели это на самом деле мир с многомиллионным населением? Что ж, вам слово, Аркканцлер. Должен признаться, я сгораю от нетерпения!

– В действительности, ваша светлость, я бы предпочёл делегировать свои полномочия Думмингу Тупсу, руководителю исследовательской группы Нерекомендуемо-прикладной магии. Чего только он не знает о квантах… Да, ваша светлость, боюсь, нам всё же придётся использовать этот термин. Так вот, то, чего Тупс не знает о квантах, и знать не стоит. Прошу, господин Тупс!

Думминг откашлялся.

– Ваша светлость, Круглый мир возник несколько лет назад, когда мы экспериментировали с сырой магией. А Декан в порядке эксперимента засунул руку в ёмкость и немного повозюкал там…

Увидев выражение лица Витинари, Думминг внезапно замолчал. Патриций, делавший какие-то заметки, оторвал взгляд от бумаг и громко произнёс:

– Значит, говорите, повозюкал там немного? Нельзя ли узнать, сегодня он нигде не собирается возюкать? – По залу прокатился смех. Витинари добавил: – Позвольте, а почему, в таком случае, он присутствует здесь без перчаток? У меня нет желания во что-нибудь… трансмогрифицироваться.

Продолжительным смехом Думминг показал, что умеет держать удар.

– Маловероятно, сэр. Впоследствии мы неоднократно пытались повторить эксперимент, но это работает только с так называемой изначальной твердью, а заполучить такую в наши дни очень непросто. Могу я продолжать? Так вот, в нашем случае твердь перераспределилась, образовав ординарную Вселенную, чем-то напоминающую Плоский мир, но ограничившись, по счастью, лишь предоставленным ей материалом. Основываясь на экспериментальных данных, мы пришли к выводу, что Круглый мир каким-то образом воспринял некоторые аспекты нашего, пусть и в несколько меньшем объёме. Однако, несмотря на свои скромные размеры, он проявил при формировании немалую смекалку и в каком-то смысле сумел выступить в более тяжёлой весовой категории.

Переведя дыхание, Думминг добавил:

– С помощью стандартных оккультных методов нам удалось открыть и другие вселенные, но честно говоря, ваша светлость, большинство их безнадёжно унылы. Так, кучка звёзд, время от времени сталкивающихся друг с другом, а жизнь на планетах встречается крайне редко. Да и что это за жизнь? Она пресмыкается в самых жалких формах под землёй или на морском дне, если, конечно, планетке повезло заиметь землю и воду.

– Господин Тупс, как по-вашему, когда Декан, которого я надеюсь вскоре заслушать, «повозюкал пальцами» в тверди, стал ли он богом?

– Ни в коем случае, ваша светлость! Он выступил в роли случая, обратившего нестабильность в согласованность, став своеобразной последней снежинкой, падение которой вызывает сход лавины. Может быть, не самое удачное сравнение, но за неимением лучшего сгодится и оно. Как бы там ни было, вся эта история повлияла на оба мира: и на Плоский, и на Круглый. Например, в Круглом мире рассказывают байки о волшебниках, единорогах, троллях и гномах. Не говоря уже о зомби, вервольфах и вампирах. Наши исследования показывают, что, хотя ни одного представителя этих существ в Круглом мире никогда не бывало, как идея они существуют и там.

Думминг набрал в грудь побольше воздуха и продолжил:

– Идея же бога буквально пропитывает культуры обоих миров. В нашем мире в богов можно не только верить, по временам их можно и видеть. Несмотря на кое-какие заявления, что их, мол, наблюдали в Круглом мире, доказательства этого, как правило, противоречивы и, скорее, выдают желаемое за действительное.

– В самом деле? – спросил Витинари. – Я удивлён. Боги приносят общественную пользу и играют определённую роль. Скажем, намереваясь принять ванну, я обычно взываю к богине Шампунарии, и она устраивает всё как нельзя лучше: пена получается замечательно пышной и обильной. Само собой разумеется, прежде чем засесть за свои мемуары, я никогда не пренебрегаю одной- двумя свечами богине Нарративии. Кроме того, как мы все знаем, мелкие боги, боги домашнего обихода, благоденствуют. Интересно, что же в Круглом мире пошло не так?

И тут Марджори не выдержала.