если бьешь вниз. Когда в твоих руках есть щит и не осталось другого оружия, ты почти наверняка сможешь завалить своих врагов, круша им и защищась. Если щит потерян, ты почти наверняка труп, будь у тебя хоть десять мечей и шестоперов. Теперь вставай. Берешься за рукоять посередине, левым плечом крепко подпираешь левый край щита, кулаком с топориком придерживаешь правый. Когда нужно убить врага, приоткрываешь щит и соскальзываешь по нему кулаком с оружием. Щелк! И тут же закрылся. Давай пробуй…
Примерно час они занимались вдвоем. Потом к месту учебы стали подтягиваться по одному, по двое вологодские стражники – каковых Викентий по старой реконструкторской привычке тут же загонял в строй. Ему не один раз приходилось сколачивать команду из самой разношерстной публики, вплоть до случайных зевак, буквально за час до начала ристалища. Однако здесь, понятно, до схватки дело не дошло.
С началом сумерек великий Один распустил образовавшийся отряд, после чего они с Весаром освежились в реке и отправились на ужин. А потом, едва они вернулись в свои светелки – бога войны тут же оседлала истосковавшаяся в одиночестве Валентина.
Было много нежности и борьбы, были победы сладострастия и отдых спокойных ласк, были жесткость и покорность, страсть и наслаждение, была дремота… И вдруг внезапно распахнулась дверь.
– Вик, оборотни деревню на Варлуге рвут!
– Вот черт! – скатился с постели воин. – Нашли время!
Он прыгнул в штаны, накинул куртку, опоясался, схватил щит, сунул в петлю молот и палицу.
Дорогу освещали вострухи, тут и там возникающие со свечами и масляными лампами, и потому молодой человек мог бежать со всех ног, не боясь загасить фонарь. Обогнав Свету, он первым влетел в комнату с зеркалом, торопливо проверил снаряжение:
– Кажется, все со мной.
– Дыхание задержи! – скомандовала светлая богиня, толкнула его в грудь, и бог войны очутился глубоко в воде.
На миг Викентий замер, пытаясь разобраться, где верх, где низ и куда нужно выбираться. Заметил краем глаза красные пляшущие пятна, рванул к ним, выпрямился среди кувшинок и водяной крапивы, быстро поднялся на берег.
Впереди стоял обширный славянский двор с двумя длинными домами. Тут и там передвигались факелы, звучали мужские голоса. Где-то кричали женщины, визжали в отчаянии дети, грохотало дерево по дереву, расползались стоны боли. Перед распахнутыми воротами шевелились тела, торчали из земли копья и стрелы, одинокая женщина отпаивала одного из раненых; трое лесовиков, легко узнаваемых по меховым одеждам, в свете факела грабили павших.
– Х-ха! – Разгоняясь, бог войны метнул молот. Не рассчитал силу, и крайнего лесовика стремительное оружие пробило насквозь, врезалось в тын. Великий Один разжал пальцы, поймал вернувшийся молот, швырнул снова, сбив с ног второго мародера, налетел на третьего, с факелом, ребром щита раскроил ему голову, поймал вернувшийся молот. Краем глаза заметил двух поднявшихся сварожичей, женщина присела с чашей возле третьего.
– За мной! – крикнул он воинам и ворвался во двор. – По-о-оберегись!
Судя по валяющемуся на земле бревну, вывернутой створке и по лезущим в проход лесовикам, в доме только что тараном выбили дверь. Изнутри доносились плач и крики, торжествующий хохот, протяжный вой. Один метнул молот в толчею, с разворота ударил стоящего у колодца шамана краем щита по ребрам. Заметил движение слева, прикрылся. Ощутив удар копья, поднырнул, резко ударил окантовкой чуть выше колен лесовика. Поймал вернувшееся оружие.
В бедро и правый бок глубоко и болезненно впились стрелы – это успели осознать происходящее лучники у дверей второго дома. Бог войны громко ругнулся, метнул молот, закрылся щитом от новых стрел, поймал вернувшееся оружие, метнул…
– А-а-а!!! – Откуда-то появились сразу двое врагов с палицами, бросились в драку. От одного удара бог войны закрылся, от второго отшатнулся, ударил окантовкой щита вниз, кроша ступню слишком близкому лесовику. Вторая палица врезалась в плечо Одина, дробя кости. Он взвыл от боли, крутанулся, подставляя щит новому выпаду, поймал молот, ударил им в грудь врага.
Из дома тем временем высыпали обратно успевшие ворваться внутрь лесовики. Оборотни торопливо сбрасывали одежду. Великий Один, пользуясь заминкой, опустил оружие, торопливо выдернул обе стрелы, протянул руку к молоту.
Лесовики, кувыркаясь через посох убитого шамана, превращались в волков, рысей и медведей.
– Х-ха! – Именно в медведя Викентий метнул молот в первую очередь, закрылся щитом от прыжка рыси. Поймал оружие обратно – и в этот миг клыки сомкнулись на его левой ноге, когти царапнули по голове, еще какая-то тварь крепко вцепилась в бедро. Один поймал оружие, ударил им в голову могучего гризли и ощутил клыки в собственном загривке.
Молодой человек понял, что падает, толкнулся ногами, чуть подпрыгивая, и рухнул на спину плашмя, всем весом придавливая висящих сзади зверей. Хватка клыков ослабла – а он пнул какую-то мохнатую тварь на левой ноге, взмахнул молотом над щитом.
