сумкой в руках стояла мисс Сапсан.
– Какого черта тут происходит? – поинтересовался один из моих дядьев.
– Да, Фрэнк, что это, черт возьми, такое? – поддержал его второй.
– Я не знаю, – ответил отец и опустил окно. – Убирайтесь с моей дорожки! – закричал он.
Мисс Сапсан решительно подошла к его двери.
– И не подумаем. Будьте добры, покиньте транспортное средство.
– Кто вы, черт побери, такая? – изумился отец.
– Алма ЛеФей Сапсан, временно исполняющая обязанности председателя Совета Имбрин, а также опекун этих странных детей. Мы уже встречались, хотя я не думаю, что вы об этом помните. Дети, поздоровайтесь.
Нижняя челюсть отца отвисла, а мама начала часто-часто дышать, глядя на то, как левитирует Оливия, открывает и закрывает свой задний рот Клэр, кружится Миллард – костюм без тела, – а Эмма с горящим на ладони огоньком подходит к открытому окну отца.
– Привет, Фрэнк! – произнесла она. – Меня зовут Эмма. Я близкий друг вашего сына.
– Вот видите? – воскликнул я. – Я говорил вам, что они существуют на самом деле!
– Фрэнк, поехали отсюда! – взвизгнула мама и ударила отца по плечу.
Отец, до этого момента сидевший совершенно неподвижно, налег на клаксон и нажал на педаль газа. Из-под задних колес полетели ракушки, и машина рванулась вперед, туда, где стояли мои друзья.
– СТОЙ! – в ужасе закричал я.
Странные бросились врассыпную – все, кроме Бронвин, которая просто покрепче уперлась ногами, вытянула руки и подхватила передок нашего автомобиля. Мы снова резко остановились. Колеса тщетно молотили воздух, а мама и дядья в ужасе подвывали в такт двигателю.
Впрочем, он вскоре умолк, колеса перестали вращаться, а фары погасли. Когда мои друзья окружили микроавтобус, я попытался успокоить родственников:
– Все хорошо, это мои друзья, они не причинят вам вреда.
Дядьки отключились, уронив головы мне на плечи. Мамины крики тоже постепенно стихли до еле слышного поскуливания. Папа продолжал смотреть на происходящее широко раскрытыми глазами и был весь на нервах.
– Это бред это бред это полный бред, – без умолку бормотал он.
– Посиди в машине, – сказал ему я и, дотянувшись через бессознательное тело дяди до ручки, открыл дверь и выбрался наружу, для чего мне пришлось проползти все по тому же бессознательному телу.
Мы с Эммой врезались друг в друга и закружились в умопомрачительном объятии. От радости я почти потерял дар речи.
– Что ты… Как вы… – только и удалось выдавить из себя мне.
Я покрылся гусиной кожей и был уверен, что продолжаю спать.
– Я получила твое электрическое письмо! – ответила она.
– Мое… электронное письмо?
– Да, называй как хочешь! Не получая от тебя писем, я начала волноваться, а потом вспомнила махинационный почтовый ящик, который ты для меня сделал. Горацию удалось подобрать пароль, и…
– Мы приехали, как только обо всем узнали, – закончила за нее мисс Сапсан и покачала головой, глядя на моих родителей. – Вы меня очень разочаровали, хотя не могу сказать, чтобы особенно удивили.
– Мы приехали, чтобы тебя спасти! – объявила Оливия. – Как ты спас нас!
– И я так рад вас видеть! – кивнул я. – Но разве вам не надо спешить? Вы начнете стремительно стареть!
– Разве ты не читал моих последних писем? – спросила Эмма. – Я все объяснила…
– Родители их забрали. Поэтому они и перепугались.
– Что? Какой ужас! – Она возмущенно посмотрела на моих родителей. – Это воровство, знаете ли! Как бы то ни было, можешь за нас не волноваться. Мы сделали потрясающее открытие!
– Ты хочешь сказать, я сделал потрясающее открытие, – раздался голос Милларда. – И все благодаря Перплексусу. У меня ушло несколько дней на то, чтобы понять, как посредством криволинейного аппарата Бентама отправить его обратно в родную петлю. За это время Перплексус должен был стремительно состариться. Но этого не произошло. Более того, его седые волосы снова почернели! Тут-то я и понял, что когда он был с нами в Абатоне, с ним что-то произошло: его истинный возраст как будто перезапустился. Когда имбрины обрушили петлю, это, упрощенно говоря, отмотало его часы назад. Таким образом, его телу стало
