чтобы выпотрошить и запереть в стеклянном шкафу?
– Я слыхал и о более странных увлечениях, – ответил я, вспомнив Еноха и его армию гомункулов. – Что вам от нас нужно?
– Всему свое время, – улыбнулся он. – Сначала вас нужно согреть и обсушить. Потом чай. Потом…
– Я не хотела бы показаться невоспитанной, – оборвала его Эмма, – но мы уже провели здесь слишком много времени. Наши друзья…
– В настоящий момент им ничто не угрожает, – в свою очередь перебил ее Бентам. – Я разобрался с этой проблемой, и угрожающая им опасность не настолько велика, как вы полагаете. До полуночи еще очень далеко.
– Откуда вы знаете? – быстро спросила Эмма. – Что значит «до полуночи»…
– Что значит, вы разобрались с этой проблемой? – вмешался я.
– Всему свое время, – повторил Бентам. – Я понимаю, это очень трудно, но имейте терпение. Я не могу рассказать все сразу, тем более когда вы находитесь в таком плачевном состоянии. – Он протянул к нам руку. – Вы дрожите от холода.
– Ну, хорошо, – согласился я. – Пойдемте пить чай.
– Отлично! – воскликнул Бентам и дважды стукнул тростью о пол. – ПТ, за мной!
Медведь с довольным видом заворчал, поднялся на задние лапы и заковылял, переваливаясь, как коротконогий толстый человечек, туда, где стоял Бентам. Затем он наклонился, поднял его и понес, как ребенка, – поддерживая одной рукой под спину, а второй под колени.
– Я понимаю, что это весьма нетрадиционный способ перемещаться в пространстве, – произнес Бентам, глядя на нас через мохнатое плечо ПТ, – но я быстро утомляюсь. – Ткнув тростью куда-то вперед, он скомандовал: – ПТ, в библиотеку!
Мы с Эммой изумленно смотрели на ПТ, шагавшего между шкафов с мистером Бентамом в лапах.
Вот уж не каждый день такое увидишь, – подумал я.
Впрочем, это касалось почти всего, что мне довелось увидеть в этот день.
– ПТ, стоять! – скомандовал Бентам.
Медведь остановился, и Бентам помахал нам рукой.
– Вы идете?
Мы застыли, потрясенно глядя на него.
– Простите, – пробормотала Эмма, и мы бросились их догонять.
Вслед за Бентамом и его медведем мы углубились в лабиринт.
– Ваш медведь странный? – спросил я.
– Да, он мрачведь, – ответил Бентам, ласково поглаживая плечо ПТ. – Мрачведи – любимые спутники имбрин в России и Финляндии, и среди странных людей этих территорий приручение мрачведей – это старинное и очень почетное искусство. Они достаточно сильны, чтобы отражать нападения пустот, но одновременно достаточно осторожны, чтобы им можно было доверить уход за ребенком. В зимнюю ночь они согревают лучше электрического одеяла, и, как вы сами видите, лучшего защитника не найдешь. ПТ, налево!
Пока Бентам распинался о добродетелях мрачведей, мы вошли в небольшую комнату. Под стеклянным колпаком в центре стояли три дамы, над ними возвышался огромный злобного вида медведь. У меня все оборвалось внутри, прежде чем я успел сообразить, что фигуры совершенно неподвижны – перед нами очередная экспозиция Бентама.
– Это мисс Свиристель, мисс Иволга и мисс Пеночка, – представил имбрин Бентам, – и их мрач Алексей.
Присмотревшись, я понял, что мрачведь защищает имбрин. Дамы излучали безмятежное спокойствие, а медведь поднялся на задние лапы и, угрожающе раскрыв пасть, замахнулся на врага передней лапой. Вторую лапу он почти нежно опустил на плечо одной из имбрин. При этом дама обвила пальчиками один из длинных когтей зверя. Было ясно, что она нисколько не сомневается в своей полной власти над таким внушающим страх существом.
– Алексей был двоюродным дедушкой ПТ, – сообщил нам Бентам. – Поздоровайся со своим дедушкой, ПТ!
ПТ что-то проворчал.
– Если бы ты умел вот так укрощать пустoты, – прошептала мне Эмма.
– Сколько времени уходит на то, чтобы обучить мрачведя? – спросил я Бентама.
– Годы, – ответил он. – Мрачи от природы очень независимы.
– Годы, – шепотом повторил я, покосившись на Эмму.
Эмма закатила глаза.
