Часами он сидел перед панорамным окном и пил легкое столовое вино. Думал о всякой всячине и почти пришел к выводу открыть, когда это все кончится, компанию по доставке цветов. Даже раскраску автомобилей-фургончиков придумал. Но этому не суждено было случиться. Его фонд был разорен, как многие другие фонды и инвесторы.
«Время разбрасывать камни и время собирать», – говорил он себе все это время.
Да, вместе с осенью пришло время распродавать все, что было. Это, на удивление, не заняло много времени. Главным достижением стало то, что Антон чудом спас свою квартиру и разъездную «Тойоту», убитую в хлам. Все остальное – активы, а также машины, картины, антиквариат и коллекцию дорогих вин – пришлось продать, чтобы расплатиться с долгами. Денег на фирму по перевозке цветов не оказалось.
Когда Антон встал из своего кожаного кресла, которое ему уже не принадлежало, он был фактически нищим. Он собрал свои вещи и с большой картонной коробкой на лифте спустился вниз. Сложил это все на заднее сиденье «Тойоты», забрался в тесный салон, пахнущий дешевым дезодорантом, которым пользовался курьер, и поехал домой.
Чувствовалось приближение осени. Антон медленно ехал, открыв боковое окно и подставляя лицо ветру. Рекламных билбордов «Инвест Ренессанс», как и самой компании, больше не было, но Антон не жалел об этом. Он думал об отчиме и Наташе. И его расстраивал факт того, что все в этом мире так быстротечно, а любые попытки ухватить и задержать рукой время были похожи на бесполезные броски Воланда, пытавшегося укусить ветер.
Осень была холодной, ясной и тихой. По утрам трава покрывалась серебристой изморозью и была хрупкой на ощупь, как высохший лист. На мерзлой земле ботинки не оставляли отпечатки следов. Листва уже облетела с большинства деревьев, и они стояли неожиданно высокие, голые и чертили ветками на голубом небе невидимые глазу послания. Люди не выходили из дома без шапок и теплых перчаток. На улице их дыхание сразу же превращалось в бело-розовое облачко пара. Скоро должен был высыпать первый снег.
Антон без цели колесил по городу под одну и ту же композицию Jay-Z. Когда она кончалась, он ставил ее снова и ехал куда глаза глядят.
Улицы были декорациями его грусти.
В руке Антон держал бутылку с красным вином, которое купил в винотеке. Вино было хорошим и терпким. В нем чуствовались ветер с гор и утомленное солнце. Оно было чувственное и ненавязчивое, как красивая женщина, принадлежащая другому мужчине. Оно словно говорило – терять тоже приятно и в боли есть свое тонкое наслаждение, только понимаешь это всегда слишком поздно.
Допив бутылку, он бросил ее на сиденье рядом и поехал домой. Неоновые огни плясали перед его глазами, заманивая в магазины, бары, рестораны и пип-шоу, но денег на это не было, да не очень и хотелось. Антон крутанул руль, и «Тойота» на большой скорости, громыхая своими старыми внутренностями, спустилась, петляя, на подземный паркинг. Антон вылез и, пошатываясь, пошел к лифту.
Он ехал один и долго смотрел на свое вытянувшееся лицо.
– Нет, я не пьян. Нет… Да, я плохо выгляжу. Ну и что? Со мной все в порядке. Красное вино продлевает жизнь. А я не хочу умереть от инфаркта. Я ведь просто спасаю себе жизнь. Я борюсь за нее каждый божий день. Эври факинг дэй… Кто может за это упрекнуть человека? Кто? Только смерть…
Двери лифта открылись, и Антон прошел по мягкому ковру до двери своей квартиры, отпер ее и зажег свет в прихожей. Скинув ботинки и куртку, он добрался наконец до спальни и рухнул на широкую кровать, покрытую легким покрывалом. Он долго лежал лицом вниз и не двигался. Потом пошевелил рукой, нашел пульт и нажал кнопку. Вспыхнул и засветился огромный телевизор на дальней стене комнаты. Антон не открывал глаз и пытался уснуть в таком положении, но ему почему-то казалось, что он слышит голос Виктора.
Антон приподнялся и сел на кровать, не открывая глаз, расстегивал пуговицы коньячного цвета хлопковой рубашки от Etro.
Диктор в ящике бубнил:
– Этот прибор разработан в конструкторском бюро по заказу оборонной промышленности. Он легок и прост в управлении. Обратите внимание – у него всего одна кнопка, которая включает и выключает прибор. Особенно удобным пользование им покажется пожилым людям. И самое главное – прибор не имеет аналогов…
Антон медленно повернул голову и посмотрел на экран.
Виктор был одет в белый медицинский халат и держал в руке прибор, издали похожий на тостер. Он рассказывал о его назначении и преимуществах при лечении различных заболеваний.
Антон потер глаза, подошел ближе и, протянув руку, погладил глянцевый экран телевизора.
