чтобы снова не излить на него волну отрицательных эмоций, одеться.
Последний блеклый фиолетово – красный луч первого солнца упал за линию горизонта, плавно приближая исход сегодняшнего дня. Второе пурпурно – розовое светило не заставило себя ждать, уходя следом. До того сине-зеленое небо померкло, погружая пространство в темноту на короткое мгновение. Уличные фонари вспыхнули неярким приглушенным светом, и город преобразился для ночного существования.
– Тебе не обязательно смотреть на это, Аэлин, – укоризненно произнес Прайм.
Он помог спуститься с а`теши. И теперь я могла осмотреть не только общую панораму центральной площади, но и то, что было в ее эпицентре. Этой ночью не было наспех сколоченного подиума. Была лишь огромная куча сухого дерева, разрубленного на мелкие части. Посреди прочно вбитый высокий столб. И тысячи горожан, которые сомкнули кольцо вокруг всего этого варварского безобразия.
Создатель! Они его сожгут!
Теперь жестокость архимага Ашерро, исполняющего первый закон Прайма Алнаира, уже не казалась столь бессердечной. Я не видела, как привели приговоренного. И не заметила, как его привязали к столбу. На глазах словно была туманная пелена, сквозь которую я только смотрела в лицо правителя, столь равнодушно наблюдающего за всем процессом. Черные глаза были холодны и безразличны. Единственное, что они выражали – твердую непреклонность в своем решении.
Как можно быть таким разным одновременно?!
Еще час назад я сгорала в его объятиях, а теперь будет сгорать на костре живой человек.
От путающихся в сознании мыслей отвлек Бажен. Он четким громким голосом озвучил приговор. Я попыталась найти в толпе Арнору, но ее не было. Не могу винить ее в этом. Я бы тоже, наверное, не выдержала наблюдать за тем, как пытают и лишают жизни близкого. Нет, не так. Я – видела. И действительно не выдержала. Знаю, как это невыносимо больно. В тот раз это меня сломило. Никому не пожелаю подобного.
По толпе прошелся тихий ропот и все замолчали, когда с рук вольного личного децернента Прайма сорвался огонь. Искра пламени всколыхнула нижний ярус костра и вспыхнула ярким оранжево-синим пламенем, стремительно пожирая материал и подбираясь все выше и выше к своей жертве. Магически усиленный костер. Алнаириец должен проститься с жизнью быстро. Стихия добралась до привязанного к столбу смертника, но он не кричал. И даже не один мускул не дрогнул на его лице. Как и день назад. Он лишь прямо и гордо смотрел вперед. В никуда, просто вперед. Может, если бы он посмотрел на меня, или я смогла бы прочитать в его глазах ненависть, то мне бы не было так тяжело. Но он не смотрел. В его глазах было лишь абсолютное приятие происходящего. Нет страха, нет сожаления.
Металл венца уколол холодом. Прошлое накрыло сокрушительной волной. Я уже видела подобное. Нет страха, нет сожаления. Нет боли. Только костры. Отец. Его сестры. Ковен магов Альтерры сжег их прямо у меня на глазах. Они заставили меня смотреть. Не позволили закрыть глаза. Так они сломали меня.
Все, что происходило после, для меня показалось еще одной чередой событий. Как в зеркале временных отражений рода Де Алькарро. Прайм смотрел на костер. Он не смотрел на меня. Наверное, именно поэтому он не успел схватить за руку, когда я сделала шаг вперед. Его ладонь коснулась лишь воздуха, который остался на том месте, где еще мгновенье назад стояла я.
Я чувствовала, как черные метки на моей коже зажили отдельной жизнью, разрастаясь в разные стороны и меняя свою форму. Меня немного морозило, и я плохо чувствовала пламя, к которому приблизилась уже вплотную. А так хотелось ощутить его тепло. Так хотелось прикоснуться к той части прошлого, где оно всегда горело. Горело раньше, пока Прайм не забрал пламя горечи моей души.
Протянула руку вперед и попыталась ощутить буйство огненной стихии. Пламя погасло. Ведь если нет кислорода, то и гореть нечему. Обернулась лишь, когда почувствовала, как за моей спиной сгущается озон. Все двенадцать личных децернентов как один стояли за мной, а впереди них, конечно же, Прайм Киринион. В черных глазах плыла тьма. Так хотелось коснуться ее, раствориться в ней. И я обязательно сделаю это. Позже. Не сейчас.
– Аэлин, – услышала я тихий вкрадчивый голос.
Амит почему-то упал на колени, а за ним и упали остальные личные децерненты Прайма Кириниона. Но все это не важно. Сейчас важно лишь найти новое пламя. Оно так необходимо мне, даже больше чем воздух.
– Аэлин, – снова звал Прайм.
Он, оказывается, уже стоял совсем рядом.
– Просто отпусти, – сказал он.
Отпустить? Нет. Как я могу отпустить то, что является частью меня? То, что делает меня такой, какая я есть.
