старых привычек, а теперь вот так уж и безнаказанно как раньше не выходит. Решила отложить допрос на потом.
Зачем мне ответы, если сознание не работает?
– Я высушу, – пояснила коротко.
Подняла с песка льняную ткань, и уже было собиралась приступить к исполнению части извинений в адрес несдержанного быстрого на расправу супруга, как он самым наглым образом схватил меня за лодыжку и потянул к себе. Упала. Прямо на него.
– Не надо, Аэлин, – улыбнулся он. – Я не успел тебе объяснить еще кое-что.
Мужчина ласково провел по моей щеке, и вот как-то мгновенно я забыла и о чувстве вины, и об инстинкте самосохранения и даже злиться на него перестала. Только уселась на его коленях поудобнее и приготовилась слушать.
– Твои неконтролируемые эмоции во время казни привели к тому, что не я один встал перед тобой на колени. Ты опустошила всех моих личных децернентов Аэлин. Прости, но мне пришлось принять меры, – ну, вот, теперь я снова чувствовала себя виноватой. – Теперь есть один нюанс, который ты должна знать. Да, мне потребовалось много времени, чтобы исправить мою собственную ошибку. Теперь я могу управлять воздействием венца на тебя. Больше я не допущу, чтобы он поглотил твою сущность.
Это конечно не могло не радовать. Как минимум шизофреничкой, опасной для окружающих мне не стать, а это уже хорошо, только вот все равно покоя от этого не прибавилось.
– Так что за нюанс, Кир?
Мужчина снова улыбнулся. Смущенно как-то. И только когда его левая рука достала из кармана брюк ювелирную вещицу, я поняла причину его реакции.
Платиновое, тонкое кольцо, судя по размеру как раз на мой безымянный палец. Расписан тем же золотом и тем же узором, что и обруч. Большой камень очень напоминал бриллианты, что в венце, но внутри сплошные потоки магии. Кристально чистый снаружи и прозрачный в своей структуре, с множествами граней, внутри него переливались множество плетений разных оттенков, не принадлежащих к признакам моего дара. Цвета ультрамарина, антрацита, синевато-зеленого, мертвенного индиго, лазурно-серого, нефритового, перламутрово-опалового, пурпурно-красного, аквамарина, ализаринового, тицианового и аметистового. Потоки магии его личных децернентов.
– Так вот куда ты дел забранную мной энергию, – догадалась я.
Прайм протянул кольцо ближе ко мне и взял в свои ладони мою левую руку.
Пальцы сами собой судорожно согнулись в кулак. Здесь когда-то покоился родовой артефакт Ашерро. Я медленно вытащила левую и вложила правую. Ему-то какая разница, для него это все равно ничего не значит. Удивительно как до него вообще дошла идея с кольцом. Хранящий тепло его рук металл скользнул на безымянный палец.
– Это ключ, Аэлин, – пояснил тут же Прайм.
Чтоб тебя… Сумрачный ты мой благоверный (или не очень благоверный, но уже точно мой). Да у него талант портить все мои даже самые благие мысли!
– Ключ? – уточнила как можно спокойнее.
Вдруг еще не поздно и он передумает, а потом и правда в любви признается.
– Ключ, – подтвердил он.
Что называется, размечталась не в меру.
– Если хочешь, можем пройтись по острову, если нет, то можешь открыть портал, – добил все мои надежды супруг.
Тяжело вздохнула. Ну, вот почему я и романтика – вещи не совместимые!
– Куда портал открывать? – сдалась быстро, чтобы уже побыстрее забыть неловкий и неприятный осадок.
Даже спрашивать не стала от чего именно ключ. Надо будет – сам расскажет, а мне сейчас вообще больше разговаривать не хотелось.
– На противоположную сторону острова, Аэлин, – отозвался супруг.
Мужчина поднялся сам и поставил меня рядом. Глядя в его черные бездонные, зовущие потонуть глаза, довольно трудно сконцентрироваться на месте, где была лишь один раз, но я постаралась. Сияние серебристого свечения межпространственного излома озарило нас обоих, и я сделала то, что просил Прайм.
Один синхронный шаг в сторону и… мать моя… женщина. Что это?!
