глаза, и я уже не видела, что они выражали.
М-да, не такой реакции я ожидала.
– Кир?
Прайм тяжело вздохнул и повернулся в мою сторону. Вытянул ноги вперед и расположился на ковре, усаживая меня к себе на колени. Молчит. Посмотрела на кольцо, потом перевела взгляд на руки, что одели мне его. Еще секунду поколебалась, прежде чем решиться. Вот вроде и все правильно, и как бы давно уже положено, но прошлый его отказ до сих пор остался в твердой памяти, поэтому просто прижалась к нему всем телом.
– Кир, а много было их?
Знаю, что не самый лучших вариант для начала, но другой в голову не идет и вовсе.
– Их? – не понял вопроса Прайм.
– Ну, женщин.
Все. Сказала и покраснела. Как маленькая. И чего это со мной?
Супруг пристально посмотрел на меня, потом еще минуты две… на камин.
– Я должен сейчас уйти, Аэлин.
Бездна! И вот стоило так унижаться!
– Иди, – резко поднялась с места.
Взяла направление на кухню, потому что через нее путь до моего маленького кусочка душевной свободы короче, чем через улицу. Слезы застилали глаза. Ну и пусть. Я не слышала шагов следом за мной, а значит, он все равно не увидит. Споткнулась о барный стул. Высокая табуретка, обтянутая темной кожей покачнулась и, повинуясь всем законам притяжения, упала. Глухое падение отозвалось в сознании, отбивая звук по вискам. Кусок платины в моих волосах уколол холодом.
Бездна! Еще и это!
Стянула артефакт и бросила его об стену. Не полегчало. Снесла воздушным потоком буфет. Произведение столярского мастерства разлетелось в щепки, и один из осколков стекла отлетел в мою сторону. Кусок шириной около двух дюймов вторгся в предплечье довольно глубоко. Вот и подпортилась руна Изначального Хаоса. Вот теперь полегчало. Немного. Сейчас вот еще до машины доберусь, а потом будет и вовсе хорошо. Авто конечно не полноприводное, и я рискую застрять не проехав и десяти футов, но кто запрещает мне перенестись подальше отсюда? Да и бак, как я видела, полный. Одна ночь умиротворения в забытье у меня точно есть в запасе. А после… Что будет и решу после.
Чуть поморщилась только, вытаскивая частичку стекла. Сплела обезболивающее заклинание, не потому что не хотела чувствовать последствия раны. Знала, когда уйду на достаточное от Прайма расстояние, боль в суставах вернется. Занятия с Даниэлем мне пошли на прок. Он столько раз вонзал в мое тело холодное оружие, что эта рана казалась лишь глупым пустяком. Сердце болело сильней. Жаль, что нет заклинания, которое помогло бы и этому.
Кровь стала сочиться сильней. В мерседесе аптечка точно должна быть…
Дверная ручка второго выхода из поместья легко подалась, опускаясь вниз. Дверь уже наполовину открылась, как тяжелая ладонь повелителя Алнаира одним резким движением захлопнула ее обратно.
– Надо остановить кровь, Аэлин, – раздался его тихий вкрадчивый тон.
– Надо. Сделаю. Сама. Позже.
Мужская рука все так и преграждала путь, а просить его о чем-нибудь еще не хотелось. Вот и стояла, не поворачиваясь и не предпринимая попыток к дальнейшему уходу. Как только преграда в виде рук Кира опустилась с дверей мне на плечо, попыталась шагнуть вперед. Не позволили.
– Мое терпение тоже не безгранично, Аэлин, – сказал Прайм очень даже с угрозой.
В следующее мгновение меня уже грубо толкнули в сторону двери. Так, что я впечаталась в деревянное полотно грудью. По коже прошелся холодок и под воздействием сильных гибких пальцев супруга рана затянулась. Он отступил на шаг назад. Я уже было собралась открыть эту чертову дверь, как его рука снова легла на поверхность дерева, не позволяя закончить позорное бегство.
– Стой смирно, Аэлин.
Только сейчас вспомнила, что на нем нет рубашки. Как только на мне платья не стало потому, что супруг изволил одним резким движением своих рук отделить его от меня, разорвав на две части, так и вспомнила. Затем белый шифон, смятый в руке Прайма, сначала был намочен, а потом скользнул по предплечью и ниже, вытирая окровавленные следы моего недавнего приступа неврастении.
