В боковой зале они увидели Минолин Фей, освещенную светом множества свечей кристальных канделябров. Женщина выполняла общий обряд медитации.
Ивоннель телепатически шепнула Кь’орл Одран, устанавливая на тетиву её ментальные пальцы.
Кь’орл колебалась недолго, лишь пока Ивоннель не заверила её, что не вернет её бейлору Эррту.
И женщина спустила псионическую тетиву.
Мысли Минолин Фей накрыл магический удар. Её слова стали невнятными и бессмысленными. Руки заметались, и свеча упала на пол у её ног.
Бедная женщина что-то бормотала, заикаясь и запинаясь. Искаженная тарабарщина слетала с её губ.
Пламя коснулось подола её платья.
Но она даже не заметила.
Ивоннель ахнула от восторга.
— Стоп! — наконец поручила Ивоннель Кь’орл, и обе женщины отпустили ментальную хватку.
Минолин Фей пошатнулась, со вздохом приходя в чувства. Тем не менее, женщине потребовалось несколько ударов сердца, чтобы заметить огонь, объявший её платье. А потом она закричала, хлопая руками по одеянию.
Ивоннель призвала собственную магию, бросая простенькое заклинание, чтобы создать воду, куда хотела окунуть мать.
Но нет, поняла она. У неё ничего не выйдет. Она не могла найти способ использовать свою магию с помощью чаши прорицаний. Может быть, ей стоит пригласить других жриц Дома Бэнр, чтобы они присоединились к ней в этом ритуале. Собрания жриц случались, когда Дом шел войной на другой Дом. Как, вероятно, скоро поступят Меларны, или, возможно, как они делают уже, направляясь к Дому До’Урден.
Она снова сосредоточилась на происходящем вокруг. Минолин Фей сбросила платье и отпрянула. Она тяжело оперлась на стену, и дрожащими руками потянулась к ожогам на голени. Ивоннель оценила спокойствие матери, когда Минолин Фей снова начала колдовать, бросая исцеляющую магию, чтобы вылечить ожоги.
Как только с этим было покончено, жрица оглядела залу, смущенно, удивленно или, быть может, со страхом. Ивоннель отметила настороженность, мелькавшую в глазах женщины. Словно та что-то почувствовала.
Так значит, мы не полностью невидимы, подумала Ивоннель. Она ощутила, что Кь’орл согласна с ней.
Тем не менее, какое замечательное оружие!
Ивоннель направила коллективное сознание обратно в Залу Прорицаний, а затем вытащила руки из чаши и возбужденно похлопала в ладоши.
— О, ты прекрасна! — сказала она Кь’орл, когда женщина открыла глаза. — Силы твоего разума великолепны! То, что ты можешь проводить их через прорицание, полностью отделить наше сознание от наших тел, это… великолепно!
— Я… Я… — заикалась Кь’орл, не слишком представляя, как реагировать на все это.
— Есть мощные хрустальные шары, которые могут позволить проводить телепатию через их магию, — объяснила Ивоннель. — Они очень редки, многие думают, что это — только слухи и легенды. Но мы сделали это. Мы вместе. Мы можем направлять нашу магию с помощью вод прорицания.
Она была осторожна, говоря «нашу» вместо «твою», и тщательно сконцентрировалась, дабы убедится, что Кь’орл уже нет в её мыслях. Последнее, чего хотела Ивоннель, — дать этой пленнице понять, что у той была некоторая мера власти — каким монстром Кь’орл Одран могла стать в этой Зале Прорицаний? Может ли она сидеть здесь и атаковать своих врагов, находясь за безопасными стенами Дома Бэнр?
Ивоннель боялась этого, Ивоннель надеялась на это — до тех пор, пока могла контролировать и управлять Кь’орл.
Женщина поняла, что больше не могла позволять Кь’орл оставаться наедине с водами чаши. Без её рук поверх рук пленницы и мыслей, доминирующих над сознанием псионика.
Она снова погрузила пальцы в каменный обод чаши, чувствуя мягкую кожу Кь’орл.
— Давай, — попросила Ивоннель пленницу. — Иди назад, быстро. Найдем Джарлаксла и его спутников. И снова посмотрим глазами человека, Энтрери.
Выйдя из комнаты, Кирий хихикнула. Позади неё раздались крики тревоги и удивления.
Она знала, что Матрона Мать Жиндия и её жрицы наблюдают за ней, и потому не была удивлена, когда Меларны магическим образом захлопнули дверь зала аудиенций Дома До’Урден за её спиной.
— Что? — с удивлением выкрикнул один из охранников.
