— Твоя история — детский лепет! — обвинила сестру Сарибель.
— Как ты смеешь говорить со мной в подобном тоне? — ответила Кирий.
— Потому что твоя сказка — бред, — парировал Равель. — Если бы таково было желание Матроны Матери Бэнр — она послала бы легионы Дома, чтобы стереть с лица земли солдат Ханзрин и Меларн.
— Она не хочет подвергать себя опасности. В этом нет нужды. Мы ничего не знаем о позициях Дома Баррисон Дель’Армго в этой войне.
— Никто из нас не желает видеть эту дрянь живой, — вставил Тиаго и двинулся к Далии.
— Она — твоя приманка для Дзирта, — заметил Джемас, заставляя молодого Бэнра замереть. — Если Первая Жрица Кирий говорит правду.
— Она врет! — настаивал Равель.
— Быть может, не во всем, — заметил Джемас. — Ведь ложь сильнее, когда она переплетена с истиной?
— Ты смеешь обвинять меня во лжи? — сказала Кирий, и её кузен поклонился и сделал почтительный шаг назад. Но добавил:
— Если ты убьешь её — еретик Дзирт уйдет.
Разумеется, он знал, кто путешествовал с Дзиртом, и отлично понимал намерения Джарлаксла.
— А голова Дзирта До’Урдена станет отличным трофеем, который украсит славное возрождение Дома Ксорларрин как ничто другое. Голова же Дартиир До’Урден — просто сообщение об очередной убитой иблис, чье имя будет забыто на изломе приближающегося века.
Подходя достаточно близко, чтобы нанести смертельный удар Далии, Тиаго пристально посмотрел на Джемаса.
— Убей её, — настаивала Кирий. — Или мы все окажемся мертвы, прежде чем Дзирт До’Урден даже явится сюда.
— Не надо, — сказала новая гостья, уверенно шагая в залу. Все остальные повернулись к молодой женщине дроу.
— Как ты смеешь? — ответила Кирий. Глаза жрицы широко распахнулись от возмущения, и она сжала в руке змееголовый хлыст.
— Меларн? — с рычанием спросила Сарибель.
— Я бы должна убить тебя за подобное предположение, — ответила женщина.
Кирий хотела возмутиться, но незнакомка остановила её.
— Я — Бэнр, — сказала Ивоннель. — Новая жрица Первого Дома, и все же, я прожила там всю свою жизнь.
— Служанка-простолюдинка, введенная…? — начала спрашивать Сарибель, но резкий вздох Кирий прервал её. Он был полон такого отчаяния, что все собравшиеся повернулись к жрице.
Кирий уставилась на нарушительницу спокойствия, выпучив глаза. Казалось, она постоянно забывала вздохнуть. Матрона Мать Зирит предупреждала её об этом. Это дочь Громфа и Минолин Фей, которая должна быть малышкой.
— Твоя мать рассказывала тебе, — сказала Ивоннель. — Хорошо.
— Я жил в Доме Бэнр всю жизнь, — утверждал Тиаго. — Я бы знал…
— Если бы дочь Громфа выросла? — поддразнила его Ивоннель, и мужчина сделал шаг назад.
Так же, как и все остальные, когда вторая женщина, абсолютно голая, вошла в комнату, держа в руках поводок, за который потянула мгновением позже. Поводок держал еще одну дроу, древнюю и изможденную, которая вползла в комнату последней. Обнаженная дроу внезапно трансформировалась — к счастью, лишь на мгновение — показывая свою истинную демоническую форму служанки Ллос.
— Я — Бэнр, Вечная Бэнр, — объявила Ивоннель. Через Кь’орл она телепатически передала Кирий и Сарибель: «Ты хочешь управлять этим Домом. Я могу сделать это или помешать этому».
— Война окончена, — объявила она вслух. — Или заканчивается. Еще кое-кому надо умереть. В основном — идиотам из Дома Ханзрин. Матрона Мать Меларн отказалась от этой затеи. Драуки уже отходят отсюда. Дом Ханзрин — это тело змеи, но теперь у рептилии нет головы.
Она одарила улыбкой каждого из собравшихся.
— Если только некоторые в этой комнате не видят глазами змеи, — лукаво сказала она.
Равель, Сарибель и Тиаго взглянули на Кирий, как и Джемас. Сделав это, маг едва тяжело не сглотнул, но вовремя сдержался.
— Мы никогда не были в союзе с Домом Меларн, — настаивал Равель. — Мы, До’Урдены, защищались от…
— Ну конечно, — ответила Ивоннель, чей тон говорил о том, что она совершенно не доверяет рассуждениям мага. — Тогда
