оказалось пустым. Холодное, мрачное место с голыми каменными стенами.
Влада опустилась на пол и, прислонясь к стене, попыталась понять, что делать дальше. Где-то она все-таки ошиблась. Незнакомец использовал либо более надежное место, чем подземелье, либо тайную дверь, ведущую за пределы дома. Ни того ни другого Влада отыскать не смогла.
И что делать дальше?
Не сдаваться!
И думать, думать…
Да, у нее не получилось найти, где живет этот таинственный человек, но, возможно, она сможет узнать, кто он такой. У Влады было соображение на этот счет. Слишком желанное, фантастическое – но не более фантастическое, чем букет цветов, внезапно возникший в запертом доме. Она поднялась в комнату Симы и набрала номер Терезы.
Влада осознавала, что стоило дождаться рассвета, всего пару часов – и все станет проще, но от мысли, что предположение может оказаться верным, ее знобило. Действовать нужно было немедленно.
Влада зажгла свет во всех комнатах, окна которых выходили на задний двор. Потом пошла во флигель за лопатами и ломом. Когда она притащила их к могилам, Тереза и Стас – которого, кстати, никто не звал, – уже ждали ее. Оба жевали соломинки. Влада мельком улыбнулась. Стас посмотрел на Терезу, выхватил у нее соломинку и отшвырнул подальше.
Влада воткнула лопаты в землю.
– Так что мы будем делать? – спросила Тереза.
– Что делать, что делать… – Стас почесал затылок. – Копать!
Света фонарика не хватало, чтобы помочь обоим, но вскоре из-за туч выглянула луна, и дело пошло быстрее. Стас копал, пожевывая травинку. Время от времени он мычал себе под нос веселую мелодию. Влада же работала со злым отрешением, лишь иногда оглядываясь то на горящие окна дома, то на надгробья соседних могил. Ее платье, лицо и волосы были перепачканы пылью. Тереза, испуганно-бледная, светила на яму, которую копала Влада, но то и дело прикладывала свободную руку к груди, где висел крестик, – и тогда пятно света сбивалось на комья сырой земли.
– Свет, – не поднимая головы, командовала Влада.
Тереза спохватывалась, поднимала фонарь и, прежде чем осветить яму, высвечивала сосредоточенное лицо подруги.
Когда Влада в очередной раз произнесла «свет», лопата Стаса ударила по чему-то твердому. Девушки переглянулись. Стас довольно хмыкнул и стал счищать землю с крышки гроба. Казалось, прошла вечность, прежде чем Стас подковырнул ломом крышку, и она хрустнула.
– Еще не поздно остановиться, – пролепетала Тереза, сжимая крестик.
Влада ответила ей пронизывающим взглядом.
Стас подковырнул крышку с другой стороны, поднажал на лом – и крышка, хрустнув, сдвинулась. Зажав нос платком, Стас поворошил острием лопаты содержимое.
– При жизни она была симпатичнее, – заключил он.
Тереза кинула фонарь в яму и бросилась в кусты, ее стошнило.
Зажимая нос, Влада подобрала фонарь и заглянула в гроб. Она увидела кусок материи, которая, вероятно, когда-то была платьем, и руку, вернее, кость, обтянутую чем-то омерзительным, похожим на куски сгнившего мяса.
– Не смей. Так. Говорить. О ней, – сражаясь с тошнотворной волной, произнесла Влада.
– Она не обидится, – опираясь о лопату, улыбнулся Стас. – А его будем вскрывать? – Он кивнул в сторону могилы Марка.
– Будем, – ответила Влада.
От напряжения и усталости ее колотило. Вырыть еще одну яму, открыть еще один гроб, еще раз заглянуть под крышку – даже мысль об этом казалась невыносимой, но пути назад не было. Пытаясь унять дрожь, Влада изо всех сил сжала лопату и вонзила ее в сухую землю. Измученная Тереза села рядом. Она удерживала фонарь обеими руками, ее губы шевелились в молитве.
Когда лопата снова ухнула о гроб, на востоке уже загорелась тонкая бледная полоса.
Стас подковырнул крышку.
– Дальше я сама, – сказала Влада.
– Нет уж. – Стас оперся о лом, как о трость. – Я должен увидеть это своими глазами.
– Это я должна увидеть своими глазами – больше никто, – Влада протянула руку. – Лом.
Стас не шевельнулся. Влада подошла к нему вплотную.
– Илоны тебе не достаточно?! – едва не срываясь на крик, спросила она. – Развороченных могил? Вскрытых гробов? – Влада
