Тварь повалилась на бок. Пробегая мимо, падальщик небрежным движением выдернул каменный клинок. Света не было. Тень не жила, искра жизни давно покинула ее.
В центре парка я поняла, чему он обязан своим названием. Костям. Могильные камни, начавшиеся как-то невзначай, к вершине холма уплотнились настолько, что никто бы не назвал это парком, только кладбищем. Одно надгробие, второе, вычурное, с изгибами, и строгий прямоугольник камня, тяжелая плита и буквы старой инописи, изобилующие завитушками. Гравийная тропинка, вдоль которой мы шли, кончилась, сменилась влажной, усыпанной листьями землей. И могилами. Кучей могил. Старые захоронения, местами просевшие и покрытые мхом. Ни одной ограды.
— Парк-на-Костях, — пробормотал Сергий.
Старик дышал с присвистом, по лицу тек пот. Сколько ему лет, жившему в трех эпохах? Тысячи две? Больше? Он был стар даже по меркам нечисти. Ему было тяжело и, наверное, больно, если бы не руна отрицания на руке, он бы не дошел, без вариантов.
— Вы хороните здесь своих? — тихо спросила я.
— Ушедшие нет, — удивился дед, — это, — он взмахнул рукой, — было здесь до нас, а может, и еще раньше. Мы не стали трогать чужую смерть, даже облагородили, лавочки, значит, дорожки, то да се, чтобы вечером было приятно прийти посидеть. Мы не выбираем, где откроется стежка, а берем то, что отпускает
Рассуждения Сергия прервал свист. Нарастающий, ввинчивающийся в уши, заставляющий втягивать голову в плечи, ждать хлопка и оглядываться в поисках пожара. Тихое бум. Мы обернулись, готовые ко всему. В этот раз пламя было скромным. Горела убитая несколькими минутами назад гарха. Тень пылала ярко, словно кто-то не пожалел на нее бензина.
Листья на земле обугливались и скручивались, кованая скамейка стояла в огне, создавая сюрреалистическую огненную картину.
— Так вот как… — Пришло понимание, и я прикрыла глаза.
Мы сами их убивали, а они по прихоти незнакомого, но умелого мага мстили. Тела сгорали, обращая все окружающее в пепел. Не знаю, что было задумано изначально, уничтожение следов или еще что, но результат был страшен, за несколько часов от Заячьего холма не осталось трети.
— Бегом, — рявкнул Веник. — Все потом.
Мы петляли среди надгробных плит и памятников, целых и расколовшихся, выступающих и сравнявшихся с землей. Их было много. На некоторые падальщик вскакивал без малейшего почтения, оставляя на влажном мху отпечатки рифленых подошв, некоторые перепрыгивал. Старик хромал. Стоило миновать центр, как черная жирная земля снова вытянулась в газоны, шедшие вдоль очередной гравийной дорожки, идущей под уклон.
Мы спустились вниз. Холм со срезанной верхушкой был очень близко, одно усилие — и мы на месте. Парк-на-Костях, оказавшийся, несмотря на жутковатое название, кладбищем, где мертвые лежат себе спокойно, не то что в Дивном городище, остался за спиной. Исчезли могильные камни и скамейки, сошла на нет дорожка, облагороженная камнями, поредели деревья. Но светлее не стало. В ложбине между холмов нас встретил ставший уже привычным влажный мрак.
Сергий остановился, оперся рукой о бедро, дыхание выходило из груди с шумом и свистом. Деду нужна была передышка, если, конечно, падальщик не собирался нести его на себе. Он не собирался.
Отсюда брали начало сразу несколько холмов, стоило задрать голову, и мы видели плоскую вершину одного, поросший калиной склон другого, самого первого, где встретил нас Игнат, зарево пожара на третьем, что стоял чуть южнее. На месте голубого дома, на который указал брежатый, пылал огонь. В свете пламени мы без труда разглядели тех, кто сидел, стоял или прыгал вокруг костра. Тени. Много теней, шамана с бубном или дрессировщика с хлыстом не хватало. Не знаю, как остальные, а я порадовалась, что сейчас нахожусь здесь, а не там.
Сергий выпрямился и кивнул гробокопателю. Пашка взмахнула лапой, они с Веником в очередной раз поменялись местами, ведущий и замыкающая.
Я успела поверить, что все получится. Несколько сотен метров вверх по склону, и мы у источника. Подъем не по центральной аллее, а по очередной тропе, вытоптанной среди редкого перелеска.
Они упали на нас, когда мы прошли половину пути. Несколько фигур прыгнуло сверху. В первый момент мне показалось, что их не меньше десятка. Когда на тебя летит что-то большое и рычащее, это страшно.
Меня сбили с ног. Я покатилась вниз, цепляясь за ломкую траву. Крик оборвался, удар о землю выбил из груди весь воздух. Мир перестал вращаться только у подножия. Кто-то упал рядом. Голое тело, тихое рычание и лапа вместо руки.
Я давно уже не замечала их лиц. Морды, когти и даже нагота смотрелись естественно, ведь зверь, в отличие от человека, не
