крови. Глупо забытое прошлое всегда возвращается. Будь то государственное дело или личная пакость.
Глава 10
ТРИСТАНИЯ. ДА СГИНЕТ МЕРЗОСТЬ!
Догадка Террора о природе покушений, о том, что же кроется за этим обширным заговором, подняла мои волосы дыбом. Впрочем, прыткий моркот тут же мне их причесал, вывалив ворох претензий и всяких новых слов, среди которых иногда попадались и знакомые. Остановить возмущенный поток обвинений получилось только одним способом. Когда рот запечатывают поцелуем, любой замолчит. Ставшие огромными, черные глаза ушастика поморгали, а затем Террор отбился от моего фривольного приветствия и ошарашенно сказал:
— Фигеть…
— Ты все такой же сладкий, — протянула я, делая вид, что хочу сцапать это хвостатое чудо. Принц почти отпрыгнул, засмеялся, но тут же вернул нас в суровую реальность:
— Сейчас ждем Марата с бумагами, а потом быстренько находим Лионеля и Артуару. Если все так, как я предполагаю, у них могут случиться огромные проблемы.
Меня передернуло:
— Не дай боги! Может, сейчас и пойдешь к нашим? Раз уж в курсе всего?
Всеведение Террора оказалось для меня большим сюрпризом. Обретенная у огров сила дорогого стоила. Хорошо, хоть теперь рассказывать ничего не надо. И Террор тоже хорош — отнесся к нам, как к играющим деткам. Хотя впору самого связать и запереть в чулан для его же безопасности. Похоже, моркот пока не начал отдавать себе отчета в том, что стал очень уязвим. До соединения с Лайэссией Террор действительно был неподвластен заклятиям, да еще и регенерация словно жила в его крови. Сейчас же, как сказали маги пяти башен, принц Сердца Бездны мало чем отличается от прочих.
Словно прочитав в моих глазах желание беречь его, Террор хмуро покачал головой и сказал:
— Даже не думай препятствовать мне, Трис. Надо будет — ничто не остановит.
Я вздохнула. Вот тут он прав — достаточно отпустить на волю кошмарную силу хайверса, и все на многие сотни метров вокруг приползут к нему на коленях. Как же все-таки здорово, что в голове этого ушасто-хвостатого существа так плотно засела мысль о свободе личности. Не представляю, что было бы в противном случае.
Тревога внутри все ширилась и росла. От Лионеля пока не прилетело ни одной весточки, а Марат вообще потерялся где-то в тенях. Правда, про последнего Террор проворчал, что все в порядке, а на вопрос про Ли вообще отмахнулся:
— С капитаном ругается. Я их слышу.
Когда Марат вывалился в очередной раз из каминной тени, принц первым делом ухватил его за ухо и прорычал:
— Вот, значит, как ты мне доверяешь?
— Пап! — возмущенно вскричал наш лицедей, но Террор не дал ему развить мысль:
— С меня, по-твоему, уже песок сыплется? Если и так, то имей в виду! Мозги вправлю на раз-два! Берегут они меня… Спасители…
— Бумаги принес? — вклинилась я в семейную разборку, стараясь не заржать.
Забавное зрелище: миниатюрный моркот висит на ухе человека и отчитывает по полной программе. Террор тут же отпустил сына, уставившись на кипу документов в руках Марата. Лицедей с досадой потер саднящее после воспитательного момента ухо, всучил добычу отцу и сердито проворчал:
— Черт! Я уже и забыл, каково это, когда за уши тягают.
— Всегда могу напомнить, — сказал Террор, — обращайся, если что.
Мы с принцем разделили документы на две стопки и принялись бегло изучать. Минут десять прошло в полном молчании. Переписка Беорга оказалась нудной и типично армейской. Приказы по снабжению, распоряжения по вертикали, обращения в разные канцелярии — скукотища смертная. Маршал Бенелюкс Оргиналлэ отлично маскировал амбиции маской туповатого служаки, способного лишь размахивать шпагой и болеть за своих «орлов»-подчиненных. Похоже, ничего мы тут не найдем. Я раздраженно швырнула бумаги на нол, отчего они разлетелись по всему кабинету, и сказала:
— Ни одной ниточки к тем, кто отдает ему приказы…
