Беата открыла рот, собираясь возразить, но Глас пальцем дотронулся до ее губ, замыкая уста, и нежно, едва ощутимо приласкал их подушечкой пальца.
– Не надо возражений, моя красавица, – жарко шепнул он на ухо. – Считай это извинением за мою невнимательность к тебе все последние дни.
От этой интимной ласки и жаркого шепота девушка задрожала и безвольно приникла к нему.
– Мне ничего не нужно от тебя. Я…
И снова Глас не дал ей продолжить:
– Обсудим это внизу, в кровати, дорогая. – Он подхватил ее на руки и бросив небрежное: – Доброй ночи, Инесс, – спустился вниз с драгоценной ношей.
В комнате он бережно уложил ее на кровать и стал немедленно раздевать.
– Я так соскучился без тебя. Ты не представляешь, сколько раз хотелось все бросить и вернуться в твою теплую постель.
Он лихорадочно расшнуровывал ее корсет, от нетерпения разрывая ленточки в клочья.
– И что же тебе мешало? – смеясь, спросила девушка, пытаясь ему помочь.
– Глупые мужские принципы доводить любое дело до конца и больше ничего.
Он наконец закончил с корсетом и рывком обнажил ее грудь, сорвав нижнюю рубашку с плеч.
– Думаешь легко мне было лежать с тобой и не иметь сил даже обнять как следует, не говоря уже о другом!
Глас, как одержимый, начал целовать ее грудь, прокладывая дорожку из влажных поцелуев от одного соска к другому и облизывая чувствительные холмики шершавым языком. Беата выгнулась под его напором, счастливо улыбаясь.
– Ты ничего не хочешь снять? – лукаво спросила она, снимая свою нижнюю рубашку.
– Главное, чтобы на тебе не было лишней одежды!
Но послушался возлюбленную и, скинув камзол, стал расстегивать рубашку. Беата помогла ему и хищно провела ногтями по мускулистой груди и спине, лаская совершенный торс мужчины.
– Ты дикая кошка! – Глас перехватил руки, поднимая их над ее головой. – Но ты моя дикая кошка!
И впился в нее поцелуем, тут же освобождая девушку. Она обхватила его голову, изо всех сил прижимая к себе.
– Прости, детка, если все будет слишком быстро! – Мужчина нетерпеливо расстегнул штаны и, застонав, ворвался в сладостные объятия плоти. Жаркие, алчущие, ждущие только его одного. Каждый толчок его члена ускорял сердцебиение любовников в несколько раз, каждый рывок ее бедер навстречу заставлял сбиваться дыхание. Ее губы бессвязно шептали мольбу, а его – сурово не отвечали. И когда оба, задыхаясь от невыносимой страсти, приблизились к крайней точке, мужчина с силой до предела согнул обе ноги девушки, оставляя синяки на нежной коже, и продолжил вбивать ее к кровати, пока оба не застыли от одновременного оргазма.
– Ты такой милый, когда извиняешься перед сексом, – хрипло прошептала девушка пересохшими губами и бессильно откинулась назад, внезапно почувствовав неимоверную усталость.
– Я рад, что тебе понравилось! – Дан поцеловал ее сухие губы, так же обессиленно укладываясь рядом.
Она укрыла их обоих одеялом и, натянув сорочку, свернулась клубочком на его груди, положив ногу на бедро.
– Почему каждый раз, когда я вижу тебя голой, я готов кончить, как юнец? Может, ты околдовала меня, ведьма?
Он перебирал янтарные пряди ее волос, замечая золотые всполохи цвета при пламени свечи.
– Тогда уж ты околдовал меня, огневик! Каждый раз, когда я вижу тебя, я готова растечься лужицей жидкого золота у твоих ног.
– Когда-нибудь мы сгорим в этом пламени, вот увидишь! – с ноткой обреченности заявил Глас. – А теперь – спать!
– А мне успеют сшить платье к балу? – который раз взволнованно спрашивала Беата, мелко семеня за решительно настроенной Инесс. Соседка даром времени не теряла, с утра пораньше разбудив девушку с предложением пойти прогуляться до модных лавок и портнихи. Глас уже ушел на занятия, и Беата долго не могла понять, зачем ей нужно сломя голову бежать в город.
– Ты не представляешь, какая суета сейчас у портних! – разглагольствовала Инесс, подхватывая подругу за руку. – Нам с тобой очень повезет, если у них найдется время и желание заниматься тобой! Но сначала – подберем материал.
Казалось, к празднику готовился весь город. Несмотря на нешуточный мороз, все улицы были заполнены галдящей толпой, которая бурлила и кипела, не желая расходиться по домам. Тут и там раздавались голоса ушлых лоточников, предлагающих горячие напитки и пироги, укутанные в несколько слоев тряпок и бумаги, и на каждой улице горел обязательный костер с большим котлом, распространяя ароматными запахи мясной похлебки.
