представлен к этому титулу.
– Он справился со стеной холода истинного жеребера. Дважды. Из него будет толк. – Ласкольник кивнул. – Так или иначе – хорошая работа, генерал. Седьмой может гордиться.
Военные просияли, выпрямляясь в седле. Проклятие, они ведут себя словно солдаты во время смотра.
– Двадцать восемь убитых, тридцать раненых. Почти ничто против шести а’кееров и трех жереберов, – не столько похвалил, сколько подвел итог он. – Где остальные? Те, что отстали? И те, что вас обманывали?
– Иррегулярные их выслеживают. Остальные чаарданы и полная хоругвь шли в нескольких милях за погоней. Так, как мы и запланировали. Не сбежит ни один.
Ласкольник кивнул:
– Я рад, что мы смогли помочь. Вы узнали, кто предатель?
Генерал кивнул:
– Да. Один из пастухов. Якобы имел родственников по ту сторону границы. – Никто не прокомментировал, что офицер говорит о том в прошедшем времени. – Если бы вы не погоняли их Ланвереном, потери бы у нас были больше раз в десять.
– Это не мы.
Аберлен взглянул на него в удивлении:
– А кто?
Кха-дар улыбнулся, склонился в седле и похлопал коня по шее:
– Это они. Лучшие кони, каких можно купить, украсть или добыть в бою.
Колесо о восьми спицах
Кайлеан шла узкой улочкой, ведя под уздцы коня, а Торин шагал за ней с печально опущенной головой. Она ругалась себе под нос, да такими словами, что, казалось, сам воздух вокруг нее морщился и шел волнами. В смысле морщился и шел волнами сильнее, чем обычно.
Было жарко. Солнце стояло в зените, а тени клеились к стенам, словно искали… да, собственно, тени. Вроде бы уже началась осень, но, как сказал вчера Кошкодур, лето хлопнуло ее по широкому заду и отослало прочь, а само осталось править степями дальше, как будто ничего не случилось. В Лифреве только самые глубокие из колодцев в глубочайших из подвалов все еще давали воду.
А она ругалась, топая сквозь город в самый полдень, в то время как большинство жителей сидели в домах или глубоко под ними, предпочитая холод подземных коридоров духоте нагретых комнат. Проклятущая Лея и проклятущее ее счастливое седло!
Все началось пару дней назад, когда Лея в очередной раз обнаружила, что ее седло требует серьезного ремонта. Учитывая, что ездила она на своем напоминавшем пони-переростка коне, чудом было уже то, что седло столько протянуло. Обычно она нагружала животинку таким количеством переметных сум и свертков, что низкий и коротконогий конек начинал напоминать бочку на четырех мохнатых ножках. И два дня назад оказалось, что передняя лука седла треснула, подпруга держится лишь на кусочке дратвы, а подперсья требуют замены. Собственно, седло стоило выбросить, но Лея считала его своим талисманом. Аккуратно подновляла его, вкладывая в тот кусок дерева, шкуры и железа столько денег, что хватило бы на три новых. Однако не это было главной проблемой. Проблема заключалась в том, что седло изготовили по специальному заказу для этого ее проклятущего пони! А шорник, который его делал, обитал на другом конце Лифрева.
Чаардан, как обычно, остановился в «Вендоре», а мастерская Барена-кар-Лева была, как назло, расположена точнехонько в противоположном конце города. А это значило, что кому-то – некоему глупцу – придется нести туда седло на собственном хребте, поскольку для Леи оставалось очевидным, что если оно повреждено, то нельзя его класть на конскую спину. Могло поранить животное. В ней же самой было едва пять футов роста, потому и речи не могло идти о том, чтобы отнесла она его сама.
А потому искала кого-то для помощи или – что вероятней – для отягощения его такими вот обязанностями.
И внезапно у всех в чаардане нашлась масса работы.
Оказалось, что большинство доспехов требуют сиюминутного ремонта, мечи, сабли и топоры тупы, словно подковы, и если их тотчас не наточить, то случится нечто ужасное. К тому же похоже, что в Лифреве вспыхнула некая эпидемия, поскольку всякий, у кого была здесь родня, должен был сей же миг отправиться к заболевшему родственнику. Файлен хотел проведать невесту и на вопрос, какую из трех, только проворчал что-то неясное и быстренько удалился. Кошкодур – тот просто-напросто исчез бессловесно, и Кайлеан готова была поспорить, что он пьет теперь в каком-то из подвалов. Дагена скрылась в комнате и забаррикадировала дверь. Нияр внезапно предстал пред ними с рукой на перевязи, жалуясь на возвратившуюся контузию.
Все должно было закончиться как обычно – то есть тем, что Лея наймет у Аандурса повозку и осла, после чего повезет седло в
