казалось, вот-вот прорвут бледную кожу. Такая бледность бывает у тех, кто давно не видел солнца.
Когда ведьма приблизилась, Владимир простер руку и коснулся ее лица. Ведьма сдержалась, не отшатнулась, а он одними кончиками пальцев провел по ее щекам и носу, по губам и челу. Малфрида отпрянула лишь тогда, когда он притронулся к болезненной опухоли на ее темени. Но слепец уже опустил руки и неожиданно произнес:
– Да, это она, Малфрида. Я давно ждал тебя, дитя. Следуй за мной!
Ведьма была так удивлена, услышав свое имя из его уст, что двинулась за Владимиром, даже не оглянувшись на притихшую толпу. Богомилы больше не интересовали ее.
Юный проводник слепца шел впереди, отсвет его факела выхватывал из тьмы то изогнутый свод пещеры, то уходивший куда-то во мрак проход между мощными каменными столбами. Где-то журчала и капала вода, тянуло сыростью. На полпути слепец остановился и, убрав руку с плеча отрока, проговорил:
– Можешь погасить огонь, мой славный Цветил. Мне это ни к чему, а Малфрида и ты оба видите во мраке. Я ведь не ошибаюсь, женщина?
Она только кивнула, слишком пораженная, чтобы ответить «да», но Цветил уже погасил пламя в тихой воде пещерной реки. Стало темно, но Малфрида заметила, что глаза мальчика во мраке замерцали желтизной, как у чародея. Потом он оставил их с Владимиром, удалившись во тьму подземных переходов. Ведьма какое-то время видела его хрупкий силуэт в длинной рубахе, а потом он исчез за поворотом.
– Не бойся ничего, Малфрида, – спокойно и звучно произнес слепец. – Я давно жду тебя, и со мной никто из смертных не посмеет чинить тебе обиду.
Малфрида и не боялась. Она рассматривала выступы каменных сводов, ребристый, словно хребет исполинского животного, проход, который уводил куда-то во мрак. Но этот мрак был ей приятен. Он был сродни тем снам, которые возвращали ей покой и сумрачное довольство.
Слепой Владимир уверенно двигался во тьме – посох ему был скорее для величия, чем для того, чтобы нащупывать дорогу. В этом было что-то жутковатое, но Малфриде даже нравилось состояние недоуменной робости, которое вызывал в ней странный слепец. Да и стоит ли опасаться этого Владимира? Он спас ее и не выказывает враждебности. К тому же ее сила с ней. Но с ней ли? И Малфрида, чтобы удостовериться в этом, выпустила из пальцев сноп искр, осветив на миг стены прохода и струйки влаги на его стенах.
– Не играй чародейской силой! – неожиданно резко произнес слепец. – Ты великая ведьма, но ты глупа, если не понимаешь, что живешь в мире, где любое волшебство вызывает отторжение и может грозить бедой!
– Но ведь к вам это не относится? – полувопросительно-полуутвердительно отозвалась ведьма.
Просветленный не ответил, только негромко рассмеялся – словно камешки осыпались по склону или зашелестела под ветром трава. Скрытный смех, тихий. Говорил этот слепец громко, а смеялся тайно, словно не хотел показывать свое веселье. Что он за человек?.. Или это колдун?
Шаг за шагом они углублялись в недра горы. И чем дальше шли, тем спокойнее становилось чародейке. Правда, еще чувствовалась боль от ударов камней – ей все же здорово досталось от богомилов. И шрам на рассеченной камнем щеке наверняка останется…
В какой-то миг Малфриде показалось, что Владимир привел ее в тупик, – проход впереди загородила каменная стена. Но слепой неожиданно наклонился и прополз в темную дыру под мокрым каменным козырьком. Малфрида последовала за ним. Выпрямилась – и ахнула.
Даже ее способности видеть во мраке не хватало, чтобы окинуть взглядом это огромное подземное помещение. Бесконечный зал, величественный и безмолвный. Слышно только, как струится по камням подземная река. Из воды выступало несколько камней. Слепец перешел по ним поток, ни разу не оступившись, и подождал чародейку на другом берегу.
– Не удивляйся тому, что я так уверенно передвигаюсь. Я столько лет бродил по этим пещерам, что знаю тут каждый камень, каждый выступ, хотя и не вижу их, – добавил он, будто предупреждая ее вопрос.
– А давно ли вы здесь поселились? – спросила Малфрида, все больше убеждаясь, что перед ней – чародей. И вспомнила рассказ Живодана, как Владимир вылечил его, когда тот был совсем юнцом.
– Давно. Но не утомляй меня расспросами, древлянка Малфрида. Скоро сама все узнаешь.
Ох, как же трудно было удержаться от расспросов! Особенно после того, как услышала, что подземный житель знает, какого она роду-племени.
Но вскоре Малфрида отвлеклась, заметив по пути несколько ниш в стенах пещеры, – в каждой из них покоились человеческие
