Я думала, Рудольф поведет меня в кафе, где мы сегодня обедали, но нет — после серии поворотов, восстановить которую сама я бы не смогла, мы очутились перед входом в полуподвальное помещение, над которым сияла россыпь магических разноцветных огоньков. Выглядело это скорее уютно, чем устрашающе. И внутри тоже оказалось довольно мило. Добротные квадратные деревянные столы, на которых не было скатертей, но вместо них лежали очень симпатичные салфетки с цветочной вышивкой. Яркие цветочные же картины на стенах перемежались связками лука, чеснока и каких-то сушеных травок Но самое главное — там просто умопомрачительно пахло. Свежим хлебом. Жареным мясом. Какими-то специями, для меня непривычными. Непривычен для меня был и вид официантов — все они оказались гномами.
— Надеюсь, ты ничего не имеешь против гномской кухни? — спросил Рудольф.
— Пахнет вкусно, — уклончиво ответила я.
Ближайший к нам коротышка пробасил, что тут не нюхать, тут пробовать надо, и пригласил пройти за тот столик, что на нас смотрит. Смотрел на нас один из угловых, к нему и направились. Меню я брала с некоторой опаской. Как и думала, знакомых названий не было, поэтому я поизучала немного описания, захлопнула эту тоненькую книжицу и предложила Рудольфу:
— Закажи мне на свой вкус. Ты же здесь не в первый раз, правда?
— Правда, — согласился он. — Когда в Академии учился, здесь часто что-нибудь группой отмечали.
— Да, маги нас любят, — довольно сказал стоящий рядом официант. — А мы любим магов, если они безобразничать не начинают.
— Мы не будем, — усмехнулся Рудольф и сделал заказ.
Глава 21
Лишь только гном отошел от нашего столика, я сразу напомнила:
— Ты обещал рассказать, что ты делал у задней двери нашего магазина.
— Что делал? Думал, — ответил он. — Подвижек в деле Марты совсем не было. За что тянуть — непонятно. Сверху нам ясно сказали, не беспокоить инору Эберхардт более необходимого, да и на первый взгляд пропажа девушки с работой никак не связана. Вещей Марты, как утверждала хозяйка магазина, там тоже не осталось. Но зайти и посмотреть на место ее работы очень хотелось. А тут ты вылетаешь, и прямо мне в руки. Разве я мог упустить такую возможность?
— Не мог, — грустно согласилась я.
Чувствовать себя неупущенной возможностью было не очень приятно. Но лучше уж честная и неприятная правда, чем красивая возвышенная ложь. Все это я прекрасно понимала и усиленно старалась не обижаться на своего спутника. Получалось не очень хорошо.
— Но никакого плана у меня не было. Ни относительно вашего магазина, ни относительно тебя, — твердо сказал Рудольф.
Заявление Рудольф сделал очень громкое, только вот незадача — никак не соответствовало оно тому, что было сказано чуть раньше. По всему выходило, ему нужен был доступ в магазин иноры Эберхардт, что он рассчитывал получить через меня. И то, что он пришел на следующий день в качестве лица, якобы мной заинтересованного, на самом деле была просто маска. Маска сотрудника Сыска, который хотел оглядеть помещение магазина изнутри и сделать вывод. Правда, для этого недостаточно осмотреть один лишь торговый зал, но в подсобные помещения он рассчитывал попасть, когда я приму его ухаживания. Вот только что Рудольф там собирался найти?
— В магазине нет личных вещей продавщиц, — с мрачным удовлетворением сказала я. — От Марты ничего не осталось. И от Сабины тоже. Инора Эберхардт не разрешает ничего хранить у нее и внимательно за этим следит.
— Подслушки боится? — усмехнулся Рудольф. — Смотрю, у вас много общего в вопросах подозрительности.
— Я не знаю, чего она боится. Мне озвучили требования, и я их выполняю, — ответила я. — Считаешь, у нее нет для подозрительности никаких оснований?
— Да нет, не считаю, — ответил он. — Мне известно, что рецепты у нее предлагали купить, но она отказывалась. Якобы обещала сестре, что все они останутся внутри семьи. После чего в ее дом неоднократно пытались проникнуть, а когда ни одна из попыток не увенчалась успехом — подкупить продавщиц. Но с ними иноре Эберхардт обычно везло — либо оказывались слишком честными, либо уровень Дара не позволял понять, что хозяйка делает. Я уверен, что твоя Сабина, если бы могла, продала сведения, даже на миг не задумавшись.
