благотворительность, и представляли, что мы снимаем клип.
На празднике в честь Нининого пятнадцатилетия Джанель, Барб и Нина впервые не поняли мою шутку. Мы, конечно, дружили по-прежнему, но это был тревожный звонок.
Я протянула Джанель пару салфеток, а затем отдала ей свое пиво, чтобы она прополоскала рот (забирать бутылку я не стала).
– Спасибо, Бет, – выдохнула она. – Ты моя лучшая подруга. Я так тебя люблю.
Не знаю почему, но тема с блевотиной и волосами нереально сближает людей. Правда, через час это проходит – или даже раньше, если ты все испортишь.
– Ты когда-нибудь думала, что взрослеть совсем не круто? – спросила я.
От наших движений свет снова включился, и теперь мы видели друг друга. Бледное лицо Джанель было покрыто пятнами, помада размазалась.
– Что? – переспросила она.
– Когда мы были детьми, жизнь казалась приключением. А теперь она больше напоминает экскурсию на свалку. Понимаешь?
Джанель нахмурилась.
– Если не нравится вечеринка, тебя здесь никто не держит.
– Да я не про вечеринку! Неужели у тебя никогда не возникало чувства, что есть что-то очень важное, чего мы не понимаем?
К семнадцати годам мне следовало научиться вовремя закрывать рот.
– Ради бога, Бет, этой чуши про Иисуса мне от мачехи хватает. – Джанель глотнула пива из бутылки. – Я пошла к ребятам.
И я пошла вместе с ней. Краски вернулись. Я взяла еще пива, и вскоре мы снова весело смеялись. Ура.
Вот в чем, наверное, кроется проблема: в счастье. В детстве я думала, что с годами стану только счастливее – и в моей жизни будет появляться все больше поводов для радости. Моя теория основывалась на наблюдении за несколькими взрослыми.
Беда в том, что я умела отличать настоящее счастье от притворного. Теперь-то я понимаю, что иногда люди впадают в бешеный восторг просто потому, что знают – могло быть и хуже. «Рад познакомиться» значит «Как хорошо, что ты не коп», а «Мне нравится эта машина» переводится как «Ну хоть не «датсун» 78-го года с лысой резиной и дохлым движком».
Порой на мою долю выпадают мгновения искренней радости. И подделывая чувства, я всякий раз боюсь, что отпугну счастье настоящее.
После вечеринки я поехала домой на велосипеде. Рэнди Нестероф предложил меня подбросить, но от его машины за несколько метров разило дешевым ликером. А я, может быть, и глупая, но все-таки избирательно.
Не знаю, зачем я это пишу. Если бы мне вздумалось вести дневник, я бы подошла к делу иначе. И я точно пишу это не для того, чтобы кому-то показать. В отличие от шедеврального сочинения, которое я сдала в понедельник. (И сегодня получила назад. Три с минусом. Мисс Г. старательно вписала красной пастой все пропущенные запятые.
Может, я пишу это по той же причине, по которой Маргаритина шайка перед началом занятий собирается у зеркала в женском туалете (и совершенно случайно перекашивает раковины, наваливаясь на них всем телом). «Фу, это прыщ?!», «Как вам стрижка?», «Я купила новый блеск для губ, не слишком ярко?». Я подношу написанное к глазам, словно проверяя себя. Выискивая признаки нормальности – или приемлемой ненормальности.
Марго и Компания крайне серьезно воспринимают всю эту чушь про «избранных и гордых»[6]: их родители офицеры, так что к детям рядовых морпехов они относятся с покровительственным снисхождением, а к жителям города – как испанские миссионеры к туземцам. Приносите пользу, не ропщите, и мы оставим вас в живых. С гордостью сообщаю, что от меня Маргарите до сих пор никакой пользы не было.
Снобами называют людей, которые говорят: «Я не ненавижу (вставить нужное). Ведь среди моих друзей есть (вставить нужное)». Я совершенно точно не сноб. И друзей среди детей базы у меня нет.
Моя семья ничего хорошего от базы не видела – кроме разве что Стива. Мама встречалась (читай: спала) с ним девять месяцев, когда мне было двенадцать/тринадцать. Он не обращался со мной как со взрослой, но относился как к живому человеку, а не к ребенку, которого нужно обаять, чтобы добиться маминого расположения. Узнав, что я мечтаю о горном велосипеде, он подарил мне его на день рождения.
А потом Стива перевели. Только спустя год я узнала, что после получения приказа о переводе он позвал маму замуж. Стив хотел
