– За что?! За что мне такое… – Франка махом опрокинула в себя громадную чашу с вином, встала из-за стола и убежала в другую комнату. Послышался скрип кровати и рыдания.
– Куда?..
– Пусть немного поплачет, – мягко остановил меня Влахий. – Не надо удерживать.
– Хорошо. А если обратиться в Синод? Вроде как черные – в их парафии…
– И почти наверняка на время разбирательства присесть в поруб, – иронично улыбнулся мэтр Борбан. – Поверьте, я знаю, что говорю. Вы уже своим появлением здесь через портал нарушили пару десятков параграфов городских законов. К тому же в Добренце объявлено чрезвычайное положение: Синод, Сыскной с Тайным приказы и все Лиги стоят на ушах, город и порт закрыты на въезд и выезд. Усиленные патрули и прочие прелести. Городская темница совсем переполнена…
– А что случилось?
– Панна Богуния, дочь румийского наместника, вчера пропала. Вышла с собачкой погулять в сад – и исчезла с концами. Жмудия едва-едва с Румией в очередной раз замирилась, вот и роют землю, предотвращают вполне возможные осложнения, ибо сей посланник приходится племянником самому кесарю… стой… – Влахий вдруг задумался и силой хлопнул себя по лбу. – Вот же старый дуралей! А если пропажи связаны?
– Чем?
– Мэтр Влахий… – В комнате появилась одна из его девиц, миловидная пышечка с соломенными волосами по имени Марфушка. – Тама внизу мэтры Доцик с Поцием вас требують: видать, гуляванить нацелились. Бухие вдрызг, сквернословять, девок лапають, прямо страсть.
– Воеводы Тайного и Сыскного приказов? – Старик задумчиво почесал бороду. – А вот сейчас и станет ясно, чем связаны девы. Если они связаны вообще. А вы пока отдыхайте, утро вечера мудренее.
Влахий подхватил шапку и ушел, а Марфушка приоткрыла дверцу в стене нашей комнаты и сообщила:
– Тутой все для мытья уже спроворили, ежели еще чего надобно будет, брякнете в колоколец. Ну я пошла?
– Можешь идти… – Опустив девушку, я встал и заглянул в соседнюю комнату. Франка уже спала, всхлипывая во сне, как ребенок.
Ну что же… Быстро обмылся в бронзовой лохани, прилег с краешку на кровать и крепко задумался.
Если подытожить – то все плохо. С хафлингессой ладно, ничего страшнее рухнувших планов ей не грозит. А вот со мной гораздо сложнее. Клятва. Родичей у меня нет, проклятию пасть не на кого, но не для того я ее давал, чтобы так просто нарушить. Впрочем, я ее пока не нарушил. И честно говоря, не собираюсь. Хотя даже примерно не понимаю, где искать Петку. Если пропажи девиц связаны между собой, это уже след, а по следу можно пойти. И дойти… Вот только куда? Словом, сплошная неизвестность. Черные, карлы… вот это задачку подкинул клятый Мирон… Убил бы коротышку! Ну да ладно, видно будет. А пока удовлетворюсь тем, что все-таки попал в Серединные земли. Правда, немного не так, как планировал, но это уже частности.
Неожиданно перед глазами появилась Мала, она склонилась надо мной и положила прохладную руку на лоб. И сразу пришел сон…
Глава 20
«…выйдя вперед, оные чернокнижники стали кру?гом, вздели руки – и раскрылись небеса, испустив черное сияние, и пала нежить на месте, а живые язычники в полном смятении побежали вспять. Однако ж не успело насладиться наше воинство победой славной, ибо разверзлась земля и содрогнулась лютой дрожью, а мрак поглотил все в округе.
Так свидетельствует прелат Конон, силой своей веры оставшийся в живых после сечи. Я не склонен подвергать его речи сомнению, ибо многия свидетели, оставшиеся в живых, описывают сие событие аналогичным образом. Могу лишь добавить, что землетрясение ощущалось на протяжении тысячи верст от Дромадара, а деревеньки по границе волости были разрушены до основания. Из сотни тысяч нашего воинства выжила едва ли треть, а многия из оных лишились разума. А язычники пали все до единого…»
Хафлингесса… нет, все же гнома, мне так больше нравится ее называть, полночи крутилась как юла и угомонилась только у меня на плече. Но после этого сон пропал начисто. Так и лежал, ощущая аромат яблок и жаркое тело, в буквальном смысле сходя с ума. Почему не тронул ее? Даже не знаю.
