Лицо итальянца стало пепельно-серым. Он резко подался вперед, чем обескуражил меня еще больше, и пристально посмотрел мне в глаза.
– Ты меня не помнишь.
– Что значит, не помню? – Эх, и куда запропастился этот Влад? Еще даже не познакомились, а я уже обнаружила в нем один большой недостаток: непунктуальность. – Ты сын синьора Салвиати. Мы с тобой иногда пили в офисе кофе. Кажется… – закончила неуверенно, потому что в висках опять поселилась тупая, ноющая боль и мысли стали путаться.
На мое упоминание о кофейных пятиминутках итальянец отреагировал необычно: принялся ругаться, смачно и громко.
Чувствуя на себе любопытные взгляды посетителей, осторожно спросила, гадая, когда же он угомонится:
– С тобой все в порядке? Габриэль? Ты какой-то бледный. Может, водички? – и быстренько плеснула в бокал минералки.
От воды мой визави отказался, даже на нее не взглянув, и принялся удивлять меня дальше:
– Лана, то, что я расскажу, покажется тебе странным, но это правда. – Сделав глубокий вдох, на одном дыхании выпалил: – Тебя лишили воспоминаний. О нас. О тех днях, что ты провела в Италии.
Вот и сходила на свою голову покушать пасты. А лучше б не велась на Инкины уговоры и сидела дома, поедала мамины котлеты.
Я уже хотела аккуратно попрощаться, так, чтобы не вызвать у душевнобольного очередной вспышки агрессии, когда так не вовремя нарисовался мой непонятно где запропастившийся кавалер.
– Привет! Извини, что опоздал. Пробки, – коротко оправдался Влад. Заметив, что место напротив занято и освобождать его никто не торопится, растерянно пробормотал: – Не представишь своего друга?
– Он мне не… – начала было я, но итальянец нагло перебил.
– Правильно, не друг. Я ее жених, – с самым невозмутимым видом заявил по-английски и растянул губы в фальшивой улыбке. – Приятно познакомиться.
Ну это уже ни в какие ворота…
– Влад, никакой он мне не жених. Это просто недоразумение! – хотя вместо «недоразумение» следовало сказать «идиотизм».
Инкин коллега правильно оценил ситуацию и, сделав морду кирпичом, посоветовал иностранцу, тоже по-английски:
– Тебе лучше уйти.
Удивительно, но Габриэль не стал спорить. Послушно поднялся, не говоря ни слова подошел к Владу и что-то зашептал тому на ухо.
Инкин протеже внимательно выслушал итальянца, молча кивнул и, напялив на себя пиджак, который только что пристроил на вешалку, даже не попрощавшись, направился к выходу. А Габриэль все с тем же невозмутимым видом вернулся на незаконно экспроприированное место.
– Что ты ему сказал?!
– Твой хахаль вспомнил, что опаздывает. Может, сделаем заказ? Умираю от голода.
– Все, я пошла.
Остановить меня сумасшедший не пытался, только поинтересовался ровно:
– Лана, на каком языке я с тобой разговариваю? – раскрыв меню, принялся скрупулезно его изучать.
Я уже поднялась, собираясь смыться, но после его слов плюхнулась обратно.
– На-а… английском? – Хотя нет, точно не на английском. Может, на русском?
Скользнув по мне взглядом, Салвиати улыбнулся – его явно позабавил мой обескураженный вид – и задал очередной каверзный вопрос:
– Как, по-твоему, я тебя нашел? – Не дожидаясь, пока сломаю себе голову окончательно, кивнул на мои терзавшие ни в чем не повинную салфетку пальцы. – Все дело в колечке. К счастью, ты с ним не рассталась, иначе бы пришлось мне побегать по городу. Кстати, что скажешь насчет ознакомительной экскурсии? Например, завтра.
Тряхнула головой, стараясь собраться с мыслями. Но мысли упорно не собирались в кучку, разбегались в голове, как перепуганные муравьи.
– Что вообще происходит?!
– Хорошо помнишь свою поездку в Италию? – продолжал доводить меня до помешательства Салвиати. – Наше знакомство. Свою работу. Что ты там переводила?
Я молчала. Потому что не знала, что сказать. Могла в подробностях пересказать свой первый день в Риме, наши с Инной
