потрясающая. И это при отменной внимательности и собранности в бою…
Вполне может быть, что у этого отряда самая сложная задача – им нужно закупорить «Альпику» так, чтобы не выпустить из-под земли ни единого живого черного. А ведь те непременно полезут!
Пш-ш…
– Пятый, поддержи огнем! – вскрикнул динамик рации голосом Гумирова.
– Будко!
Развернутый стволом в сторону затонированных и до нашего разрушительного визита еще целых панорамных окон горнолыжного комплекса крупнокалиберный «Корд» начал работать по окнам первого и второго этажей, а мы с уфологом стрельнули туда же из граников. Эх, не подпалить бы там чего внутри раньше времени!
– Пятый, теперь постреляй в нашу сторону. Перрон, стык с вокзалом. Пугани их там, пусть на нас ползут, не хочу пока далеко в здание лезть, людей жалко. – А это уже Перейра в эфире. Отчего же не помочь хорошему человеку!
От беспрерывного звука бьющихся окон и звона осколков тяжелого стекла, какое-то время после выстрелов еще падающих на землю, на душе странным образом становилось легко и спокойно, меня захватил демон разрушения.
– Воздух! – отчаянно заорал Данила, показывая пальцем вверх, и я, наверное, впервые за последние десять минут посмотрел на небо.
Дальше все происходило очень медленно. Не потому что в этот момент якобы остановилось время и я обрел сверхъестественную возможность проживать в течение обычной земной минуты целую вечность – просто этот эпизод мне очень хорошо запомнился, в мельчайших деталях и на всю жизнь, настолько все было апокалиптически жутко…
Постепенно поворачивая голову в сторону вытянутой руки Манченко, я сначала заметил над горами два дымных следа, оставленных ракетами «ПЗРК» «Верба» или «Игла», черт их разберет. Первый уже таял под слабым ветром, мишень, пораженную этим снарядом, я не видел. Вторая ракета на моих глазах разорвалась очень высоко и далеко, как мне показалось, буквально воткнувшись в корпус НЛО. «Интересно, какая уже это по счету?» – проскочила мысль. Затем я мельком успел заметить пару синеватого цвета капсул подвесной канатной дороги, остановившихся высоко на склоне, и наконец увидел то, на что указывал напарник, застывший с серым лицом и открытым ртом.
Звуки куда-то пропали.
Прямо на нас стремительно падала большая боевая тарелка матово-черного цвета. Какого-то мига мне хватило, чтобы понять – она воткнется точно в пикап, стоящий на асфальте дороги, согласно строгим указаниям, с заведенным двигателем. Не успеть.
Ни запрыгнуть и отъехать, ни самим отскочить.
Страшный темный силуэт сбитого корабля, видимый в той проекции, в которой мне никогда не доводилось наблюдать НЛО, надвигался на группу настолько неумолимо, что казалось – даже если я найду силы для бега, то пилот довернет! Как это сделал бы камикадзе!
Тупое ребро огромного диска. Чуть вращающийся в воздухе шершавый корпус, на корабле уже можно было различить швы. Открытые люки боевого модуля, еще недавно готовые выплюнуть по целям смертоносные шары, матовый круговой свет в верхней части тарелки – тонны неземного металла, разогнавшись в падении с большой высоты до огромной скорости, были сущим воплощением смерти.
Мы с Данькой застыли. Уфолог, словно умудрившись запутаться в трехточечном ремне, ужасно медленно вскидывал к плечу автомат. И лишь стоящий в кузове старый шкипер, часто шевеля губами, извергавшими отборные морские ругательства, беззвучно и безнадежно стрелял из «Корда» по приближающемуся мертвому кораблю…
Вот и все. Глаза чем-то заливало.
Мама!
Ну! Вуф-фф… Меня обдало тугой волной горячего, как мне показалось, воздуха, сбоку пролетела Тьма, а следом послышался страшный скрежещущий удар! Что?! Банг! Огромная тарелка, в последний момент волей земных или внеземных богов изменив траекторию полета, со страшной силой врезалась в набережную Мзымты, в тридцати метрах дальше нашего автомобиля, во все стороны полетели камни и осколки асфальта, но у нас уже проснулись рефлексы – все пригнулись.
– Гребаная канитель… – громко прошипел Данька, быстро расстегивая ширинку и одновременно глядя на штанины, чтобы понять, а надо ли?
Да, это хороший пример.
По-моему, за эту минуту я постарел на несколько лет.
Пш-ш…
