еще стояли несмотря на то, что сделал с ними огонь. Рывок, другой! Кирпичи одной из стен осыпались, будто стеклянные. Из обвалившейся кладки высунулось алюминиевое плечо. Вновь сотряслись стены, на этот раз – сильнее, и большая часть их рухнула, обнажив металлическую конструкцию: несколько ящиков, соединенных длинными подвижными рычагами, пружинами и кабелем. На стенках некоторых ящиков перемигивались лампочки, красные или зеленые. Раздался тихий гул, заработал привод, рычаги и ящики пришли в движение. Одни сближались, другие поднимались или опускались. Два на самый верх, один над другим. По одному справа и слева вниз, для устойчивости. И шесть – в середину. Стенки их раздвигались, ящики раскладывались, соединяясь уже иным образом, как будто кто-то собирал гигантский конструктор. Голова, туловище, ступни. Руки и ноги состояли из рычагов, которые свободно сгибались и разгибались, поднимались и опускались. Два зеленых огонька заменяли глаза. Один красный – рот. Носом служил рубильник. Металлический человек соединил руки перед собой и медленно согнул ногу. Подняв, вынес ее вперед и осторожно поставил. То же проделал с другой ногой. Вот и первый шаг. Позади обрушились остатки стены. Металлический человек аккуратно повернул голову – амплитуда вращения алюминиевого стержня почти не ограничивалась возможностями конструкции. Перешагнув битый кирпич, медленно ступая и помогая себе «руками» при движении, оживший механизм направился в сторону города техно.
Если местные жители и слышали шум, никто не рискнул высунуть носа из безопасного жилища: мало ли что происходит на улице. Сегодня был пожар в интернате, а завтра, глядишь, стрясется еще чего похуже… Нет уж, лучше не торопиться на встречу с неприятностями.
Металлический человек медленно вышагивал, опираясь на ступни-ящики, поднимая тучи пыли. Налево и прямо, по широкой дороге, до самых Ворот нового города.
Когда сигналы в очередной раз прекратились, Сергей на свой страх и риск решил приоткрыть створки. Он расширил щель и осторожно выглянул.
За Воротами, озаряемый серебряным светом луны, стоял металлический человек.
Не веря своим глазам, Сергей распахнул створки так широко, насколько хватило сил.
– Техмат, это ты? Ты живой?
Если, конечно, к металлической конструкции с термоэлектрическим элементом можно применить понятие «живой».
Но Сергей об этом не задумывался. Он с радостью кинулся бы к Техмату на шею, если бы та не располагалась на высоте пяти метров.
– Вперед! – привстав на цыпочках, скомандовал Сергей в микрофон, отверстия которого находились на передней панели Техмата на уровне лица взрослого человека. Ребенку, чтобы дотянуться до микрофона, пришлось бы орать.
Конструкция неспешным шагом двинулась прямо на Сергея. Тот вовремя отпрыгнул в сторону, бормоча:
– Как же ты ухитрился? И программа «дойти до Ворот» сработала, надо же… Огонь с одной стороны, холодная вода с другой – термоэлемент среагировал и запустил электричество…
«Техмат», как назвал его Сергей, зашел внутрь и продолжил двигаться по прямой, рискуя врезаться в насыпь. Паренек юркнул в щель закрывающихся Ворот, припустил бегом, обогнал металлического приятеля и, приплясывая перед ним, крикнул в микрофон: «Стой!»
Металлюга остановилась, мигая зелеными лампами-глазами.
– Так, еще вспомнить бы, как ты перенастраиваешься, – задумчиво произнес Сергей, скребя в затылке.
Он не без гордости разглядывал Техмата. Угловатый, страшный, как экскаватор, но сильный, как подъемный кран, – а что еще можно было сделать в тех условиях, в которых они все тогда оказались, – Техмат был сконструирован таким образом, чтобы иметь возможность трансформироваться. И даже не в одну модификацию! Каких усилий стоило внедрить механизм между кирпичными кладками! Это удалось сделать лишь в том доме, где стены были утепленными, двойными, то есть в интернате. И все равно пришлось ломать стену, а потом класть кирпичи заново и закрашивать. Со второй конструкцией справились быстрее – она была гораздо меньше. Но куда ее замуровали, Сергей так и не успел узнать.
– Усни! – вспомнил Сергей команду.
Лампочки перестали мигать. Теперь можно было спокойно покопаться в недрах железяки, не опасаясь, что она, случайно среагировав на голос, совершит какое-нибудь нежелательное действие. Сергей провел рукой снизу под металлическим брюхом, нащупал рычажок и потянул.
Сначала ничего не произошло. Затем передняя стенка туловища вздрогнула и чуть-чуть отъехала вбок, на манер выдвигающейся двери, а затем остановилась. Это и была дверца. Но что-то мешало ей открыться. Уцепившись за металлическую стенку руками, Сергей принялся изо всех сил толкать, пока не сдвинул ее. Дальше дверца поехала сама, открыв, в конце концов, вполне сносную кабину, в которой могли поместиться двое взрослых, либо трое детей не крупнее Ани. Сидеть, правда, в ней было бы довольно
