А еще учуяла нечто странное. Остановилась. Ноздри навязчиво щекотал раздражающий запах. Запах волка. И не одного.
Шерсть вздыбилась на загривке. Еще толком не обдумав ситуацию, рванула обратно. Бежала быстро, выглядывая и вынюхивая чужаков.
Лес дышал свежестью. Пахло влажной землей и мхом, пряной хвоей и смолой, августовской жухнущей травой. В кронах сосен гулял ветер, трещали сверчки, тонко отзывались сонные птахи, далеко-далеко ухала сова, шептались папоротники, неутомимо рыл новый тоннель крот…
Волков, кроме меня, здесь не ощущалось.
Может, запах принесло ветром от трассы? Из проезжающей мимо машины? Оборотни просто проехали мимо? Вероятно. И все же лучше поберечься. У перестраховщиков жизнь скучная, зато долгая.
До пенечка с одеждой бежала, приглядываясь и прислушиваясь. Безболезненно перекинувшись в человека, посмотрела на ноги — в грязи и траве, все остальное не лучше. Жалко портить платье. К тому же луну скрыли набежавшие тучи, если нет ночного зрения, то не видно ни зги. Чуть поколебавшись, пошла к коттеджу так. Боевики Контроля дом больше не стерегли, так что никто не увидит.
Забавно. Таки перенимаю привычки оборотней: уже с легкостью обнажаюсь…
Перепрыгнула через забор специально в том месте, где в саду находился летний душ.
Вода оказалась приятно прохладной и смыла грязь и запахи леса. Смыла сомнения и тревоги. Невзирая на нелегкие испытания этих суток, я их запомню с благодарностью. Ведь именно сегодня во мраке сомнений я нащупала дорогу к себе новой. Нет, до абсолютной цельности и принятия сути еще далеко. Но удачное начало положено.
Искупавшись, хорошенько отжала волосы, на теплом ветру они быстро высохнут и без полотенца. С улыбкой вспомнила, как купалась здесь в прошлый раз и Лиза украла одежду.
Натянув на слегка влажное тело сарафан, покинула дощатое строение.
Дойдя до освещенной маленькими фонариками беседки, остановилась. Недаром про экономку вспомнила — она сидела за столом и пила чай.
— Привет. Не помешаю?
— Заходи, Миа, — вздохнула она. — Я ждала тебя, надеясь, что не пропущу твое возвращение.
И действительно, на столе стояла еще одна чашка. Белая, в мелкий черный цветочек.
— Лиза…
— Миа, я принимаю твои извинения, — торопливо перебила экономка. — С твоей стороны было некрасиво обвинять, не разобравшись. Но и я хороша — не учла тот факт, сколько всего ты натерпелась.
— Да я особо и не натерпелась, всего-навсего посидела несколько часов под замком.
Лиза налила мне напиток насыщенно-золотого цвета.
— А неизвестность и ожидание самого плохого? — Она покачала головой. — Страх — медленная, но действенная пытка. Попробуй чай, сбор из моих запасов.
Поднеся чашку к лицу, я глубоко вдохнула. Сладкий аромат. И как много всего намешано: листья земляники, мята, лимонник, лепестки чайной розы и жасмина, плоды шиповника… И что-то еще, неуловимое, приятное.
Стараясь понять, какое растение в смеси, я быстро выпила напиток.
— Что здесь? — Я перечислила угаданные растения. — Последний компонент никак не распознать.
— Может, поймешь после второй чашки? — улыбнулась Лиза. — И печенье не игнорируй, его Ким пек утром. Он, когда нервничает, успокаивается готовкой.
Я послушно потянулась к вазочке с песочными сердечками. Промахнулась. Снова попыталась схватить… Она раздвоилась. Я сморгнула. И повторила попытку. Вазочек теперь было три, и в той, что посередине, большая печенька подмигивала глазками в виде изюма. Я потянулась к ней и — о, радость! — схватила кокетливую выпечку.
Лиза тихонько рассмеялась:
— Хотела бы я сказать, что ничего личного, Миа, да солгу. Ты меня раздражаешь с самого первого дня. Уж лучше бы ты не приезжала.
Песочное сердце раскрошилось между пальцами. Стол угрожающе вздыбился и ударил меня в лицо.
Темнота… и в ней печенье, отрастив руки-ноги и звонко хохоча, водило хороводы…
Где-то далеко тихо ругалась Лиза:
— Да что же ты такая тяжелая, а? Надорваться можно!
