прислушивались.
За пределами школы Гордей вел совершенно иную жизнь. Молодой человек состоял в «Белом Ковене», и к Никите его приставили, чтобы наблюдать за взрослеющим оборотнем. Гордей всерьез занимался исследованием родословной сестер-ведьм Ягужинских, их сотрудничеством с предком Никиты, черным колдуном-оборотнем Илларионом Черноруковым. Также его сильно интересовали мистические события двухсотлетней давности, произошедшие в родовом имении Ягужинских, отголоски которых давали о себе знать и в настоящее время. Никита мог обратиться к Гордею с любым вопросом, и Лестратов всегда оказывал ему посильную помощь.
Квартира Гордея неизменно вызывала у Никиты чувство зависти и восхищения: огромная площадь на десятом этаже элитного многоэтажного дома в центре города. Антикварная мебель, картины на стенах, огромное количество старинных книг, заполняющих высокие застекленные стеллажи. А также домашний кинотеатр с огромным, во всю стену, экраном, навороченная аудиосистема и мощнейший компьютер, занимающий отдельную комнату.
Но главным объектом зависти Никиты была впечатляющая коллекция холодного оружия, развешанная по стенам в кабинете Гордея. Пики, копья, мечи. Однажды Никита уже видел, как Гордей обращается с мечом из этой коллекции: он едва не снес голову Тени, когда тот напал на Никиту на заднем дворе школы. Легостаев подозревал, что не только меч, но и все остальные экспонаты частенько использовались по их прямому назначению. Но сам Лестратов никогда не распространялся на этот счет, а Никите было неудобно спрашивать. Он все ждал подходящего момента, чтобы расспросить Гордея, но момент никак не наступал.
Глава четырнадцатая
В гостях у Гордея Борисовича
Приблизившись к подъезду, где проживал Гордей Борисович, Никита уже протянул руку, чтобы нажать на кнопку домофона, но вдруг дверь распахнулась сама, и на улицу стремительно вышел высоченный парень в длинном черном пальто до пола и, несмотря на зиму, темных очках. Здоровяк смерил застывшего подростка взглядом и легонько отодвинул его в сторону. Никита готов был возмутиться, но из подъезда появились остальные.
Сразу за типом в солнечных очках семенила дама в длинной светло-розовой шубе. Она была на порядок ниже его, примерно одного роста с Никитой. Часть ее лица была скрыта густой вуалью, на виду оставались только острый подбородок и бледные, плотно сжатые тонкие губы. Кожа женщины казалась белой как снег. Никите никогда еще не приходилось видеть таких белянок. Вслед за дамой шли две молодые девушки, в одинаковых шубах и шапках из белого меха.
Женщина в розовом и ее свита чинно спустились с крыльца и направились к белому лимузину, припаркованному неподалеку. Никита проводил их заинтересованным взглядом, уж очень колоритно выглядела компания, а затем вошел в подъезд и поспешил к Гордею.
Лестратов открыл очень быстро, как будто стоял за дверью. Кожа Гордея все еще хранила загар, несмотря на зимний период. Длинные белоснежные волосы были стянуты в хвост на затылке, светлая щетина покрывала щеки и подбородок, в ухе поблескивала неизменная золотая серьга.
– Ты?! – удивленно воскликнул Гордей. – Уже вернулся, что ли?
– А ты ждал кого-то другого? – спросил Никита.
– Я только что проводил важных гостей. Думал, они что-то забыли и вернулись.
– Это, случайно, не ту дамочку в розовой шубе и ее приближенных?
– Ты их видел? – Гордей рассмеялся. – Еле выпроводил их. И неприятные же субъекты! Да что мы на пороге стоим?! Заходи.
Он посторонился, пропуская Никиту в квартиру.
– Кофе будешь?
– Буду, – кивнул Никита. – В последнее время я только его и пью. А кто они такие, твои важные гости?
Гордей провел его в кухню и усадил на мягкий стул. Намолол кофе, поставил турку на конфорку.
– Ты только что имел честь видеть саму леди Летицию, – сказал он между делом. – Великую и ужасную главу «Белого Ковена»! А сопровождающие ее люди – телохранители. Ты там ничего им не ляпнул случаем?
Никита покачал головой:
– Мы не разговаривали.
– Хорошо. Потому что Летиция уже давно очень хочет с тобой пообщаться…
Никита чуть со стула не свалился.
– Что?! – выпалил он.
– Летиция хочет с тобой поговорить, – спокойно повторил Гордей, – и просила меня устроить вашу встречу. Только ты пока не
