которая ожидала здесь же, восприняла происходящее как нечто само собой разумеющееся и, учитывая, что ее услуги стали не нужны, неспешно удалилась прочь.
Ну а мы, собственно, пошли. При этом я смогла вывернуться из захвата Ринариона и зашагала рядом с настоятельницей. Хотела сказать Ларии о том, что пытаюсь отстоять храм и что очень боюсь потерять связь с родным миром, но все-таки промолчала. Просто матушка и сама мою позицию видела…
К тому же еще не вечер. В том смысле, что бульдозеры под стенами храма еще не стоят. Но вот вопрос – что делать, когда «бульдозеры» таки приедут?
Когда прошли через массивные двери и очутились на увенчанном козырьком крыльце, Лария остановилась. Я, подумав, тоже притормозила, пропуская Ринара и его помощников вперед. А те задерживаться не стали – сошли по ступеням, раскрыли зонты…
– Мне нужно пару минут, – обращаясь к его величеству, сказала я.
Мое желание пообщаться с ушлой старушкой тет-а-тет монарха точно не порадовало, однако запрещать он все-таки не стал. Приняв из рук Сарса зонт, король неспешно зашагал по парковой дорожке. Остановился шагах в десяти и, повернувшись к помощникам, начал что-то вещать.
Я же, пронаблюдав эту картину и убедившись, что величество не слышит, повернулась к Ларии и сказала для начала о главном:
– Спасибо вам.
Старушка недоуменно заломила бровь, потом глянула на стоящего в отдалении Ринара и выдала чудесное:
– Не за что!
Я шутку оценила и улыбнулась, но тут же к следующему вопросу перешла:
– Чем я могу помочь?
– Если ты о храме, то поверь, ты уже помогла, – ответила Лария. – Ты посеяла в сердце Ринариона сомнения, а это, учитывая упрямство нашего короля, немало.
– Сомнения? – удивилась я. – Разве вы не слышали его «нет»?
– Его величество умеет выглядеть категоричным, – заявила настоятельница. – Но поверь, это уже не та уверенность, которая была вначале.
Мои брови непроизвольно устремились вверх. Не та уверенность? В таком случае даже боюсь представить, что в том самом начале было!
– Но если он все-таки решится? – не удовлетворившись ответом, уточнила я.
– Мы что-нибудь придумаем, – заверила старушка.
Ее убежденность в том, что Первый храм все равно устоит, показалась не слишком обоснованной. Однако возражать женщине, сумевшей устроить Ринару настолько веселую жизнь, я не стала. Посчитав, что разговор окончен, приготовилась присесть в новом реверансе и распрощаться, но Лария остановила.
– Это не все, что тебя волнует, – проницательно сказала она.
Я опустила глаза и, кажется, слегка покраснела. Но повода умалчивать не было, поэтому…
– Да, не все, – помедлив, сказала я. И, сделав глубокий вздох, призналась: – У меня к его величеству чувства. Но я сомневаюсь, что чувства настоящие, а не наведенные меткой. И что в такой ситуации делать – не знаю. Я не хочу быть жертвой приворота, понимаете? Я хочу… влюбиться самостоятельно.
Губы храмовницы вновь дрогнули в улыбке, на сей раз очень теплой и ласковой.
– Метка не может внушить любовь, – сказала Лария. – Богам подобное тоже неподвластно. Только человек решает, открывать сердце этому чувству или нет.
Я невольно напряглась, ибо слова настоятельницы с моими выводами не очень-то совпадали. А Лария продолжила:
– Случаи появления меток описаны в исторических хрониках и изучены довольно хорошо. Вопрос любви ученые тоже поднимали. Доподлинно известно, что влюблялись далеко не все. Значительная часть подобных союзов основывалась на уважении и взаимной выгоде.
– То есть… – попыталась осознать я.
– Да, твои чувства отношения к метке не имеют, – подтвердила Лария. И добавила: – Единственное, что могла сделать метка, – создать условия для того, чтобы вы с его величеством узнали друг друга получше. Чтобы не смогли проигнорировать возникшую между вами связь. Чтобы не смогли от этой связи убежать.
