Главное – в другом. В том, что, независимо от того, как сложатся наши с Ринарионом отношения, я буду рожать. Хоть здесь, хоть дома, хоть где, но если случилось, то ребенок появится.
Тут же представилось, как возвращаюсь в родной мир, как выслушиваю ахи и охи родителей, получаю трудовую книжку с нехорошей отметкой, и настроение дрогнуло. А вот уверенность в том, что трудности ничего не изменят, никуда не делась.
На фоне всех этих событий даже новое письмо от Юльки, обнаруженное на том же столике, было воспринято весьма спокойно. Все переживания сестры показались чем-то бесконечно далеким.
В руки Тины я попала, пребывая в философско-пофигистичном настроении. Повинуясь жесту помощницы, уселась на пуфик и замерла, готовая к любым превращениям.
Женщина тут же взялась за расческу и действительно принялась колдовать. Правда, хватило ее ненадолго…
– Леди Светлана, можно вопрос?
Вот только теперь я обратила внимание, что Тина держится гораздо напряженнее, нежели обычно. И ее настроение, кстати, весьма созвучно моему.
– Конечно, – помедлив, ответила я.
Затем пронаблюдала, как помощница отступает и слегка тушуется. Однако озвучить вопрос эта неловкость не помешала.
– Леди Светлана, по столице ходит слух, будто его величество намерен отправить вас обратно в ваш мир. И я хочу спросить, это правда?
Я невольно нахмурилась. Пусть желание Ринара секретом не являлось, но как-то не думалось, что об этом уже всей столице известно.
Видевшая мое недоумение Тина потупилась еще сильней и пояснила:
– Так говорит леди Пиниция.
– Ах вот оно что… – не сдержавшись, прокомментировала я.
Потом вздохнула и призналась:
– Да, правда. Но это обоюдное желание. В смысле, я тоже домой хочу и стремление Ринара поддерживаю.
В моем голосе прозвучала уверенность, которой я давно не испытывала, а Тина тут же насупилась. Она посмотрела с таким укором, что захотелось поерзать, но я этот взгляд выдержала, а после приличной моменту паузы спросила:
– Что не так?
– Кроме того, что вы хотите пойти против воли богов? – осторожно парировала эта психолог-самоучка. Тоже вздохнула, и… – Леди Светлана, вы слышали, что у нас творится?
– В каком смысле? – уточнила я.
– Про реку в графстве Отес, про нашествие гусениц в Дрофне, про лесные пожары на юге герцогства Вирас…
Мм… Вот про пожары точно не слышала, но уточнять не стала, ибо ход мыслей был понятен и так. А Тина добавила:
– Леди Светлана, только представьте, что может случиться, если вы уйдете.
Логика, опять-таки, была ясна. Более того – наши мнения совпадали. Но желание поспорить оказалось сильней, и я сказала:
– Если меня не убьют, а просто отправят домой, никакого наказания за утрату дара не будет. По крайней мере так утверждают ваши храмовники.
– А вы сами в эти слова верите? – вновь парировала Тина.
Я, разумеется, не верила. То есть раньше, в самом начале, когда мое желание возвратиться в родной мир было нерушимым и железным, я смотрела на вопрос сквозь пальцы и была готова поверить в любую ерунду. Зато теперь в мысли закралось подозрение: что, если мой переход – тоже утрата?
И вообще, где гарантии, что отказ от подарка не будет расценен как еще большая неблагодарность? Ведь в случае убийства речь о нерасторопности и глупости, а тут…
– Леди Светлана, вам нельзя уходить, – прервав размышления, резюмировала помощница.
Очень хотелось согласиться, но…
– Тина, я – тоже человек. Там, в родном мире, целая жизнь, из которой меня выдернули. Почему я должна отказываться от всего, к чему стремилась? Почему должна бросить все и остаться тут?
Я говорила мягко, без тени наезда, но помощница все равно потупилась. В который раз вздохнула и точно хотела возразить, однако от продолжения спора все-таки воздержалась. Поудобнее перехватив расческу, вновь шагнула ко мне и принялась отделять следующую прядь. Ну а я закрыла глаза и попыталась от всего произошедшего абстрагироваться.
